Почему я верю в Бога (Исследование проявлений духовного мира)

     Аналогично в 1917 г. за написание работы, опровергающей теорию относительности, Фридрих Адлер, бывший соученик и коллега Эйнштейна по Цюрихскому университету, был подвергнут психиатрической экспертизе на предмет установления умственной неполноценности. У нас за критику теории относительности увольняли с работы и сажали в психушки и тюрьмы тысячи людей. Например, племянник Троцкого Бронштэн на основании соответствующих отчетов пишет: “Так, только за один 1966 г. Отделение общей и прикладной физики АН СССР помогло медикам выявить 24 параноика” (В.А. Бронштэн. Беседы о космосе и гипотезах. М.: Наука, 1968, с.198). Однако не только высшая научная инстанция СССР занималась этим и не только в 1966 г...

     При дальнейшей работе автора с хрональными и метрическими веществами для запрета были подключены все инстанции. Официальная версия запретов такова: лженаука, на службе этим заниматься нельзя; лжеученый, уволен из Белорусского политехнического института без права читать лекции студентам, но оставлен в Академии наук БССР (“мы не можем сделать из него дворника – его знают за границей”). Однако, после многолетних “перестроек” в лаборатории АН БССР оставлен наконец лишь один сотрудник (впрочем, иногда один человек может сделать больше целого института). И прямые угрозы: “через три месяца ты умрешь!”, “бампером автомашины тебя размажут по стене!” /слова курсивом вставлены автором 21.09.96./, “сгноят в психушке!” и т.д., и т.п. Неофициальная версия через подставных персонажей обоего пола, многократно: это важные исследования, дома (опыты пришлось перенести в домашние условия) ими заниматься нельзя, иначе враги убьют с целью овладения материалами. Интересное и вполне прозрачное сочетание идей: на службе нельзя – убьют за ложность исследований, дома нельзя – убьют за их важность, короче говоря, нельзя, иначе убьют!.. (В 1981 г. автор описал все это на трехстах страницах в научно-автобиографической монографии “Книга скорби”, разослал ее; она стала размножаться, как мухи-дрозофилы, вызвала бурную реакцию, много прояснившую).

     Поначалу все это было трудно понять: мало ли какие глупости высказывают ученые по лукавой подсказке, особенно философы (вспомним Цицерона: “нет ни одной нелепости, которой не учинили бы философы”), и никогда это никого не волновало, а тут такое ожесточение. В чем дело? Наконец, по задействованным лицам – явным служителям диавола – стало ясно, кто и что стоит за их спиной, а также по какой линии пришла автору информация о вещественности мира и духов. Запугать не удалось. И угрозы не осуществились, ибо сказано: ни одна малая птица “не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц” (Мф. 10:29-31). Тогда в ход была пущена тяжелая артиллерия – замалчивание и “забалтывание”, главные атрибуты изобретенной лукавым демократии: истина замалчивается, но одновременно печать заполняется десятками лукавых “открытий”, включая “психотронное” оружие и т.п., с уходящими прочь от истины объяснениями, так сказать, маскировка в стиле “шумовой завесы” в лучших традициях этой самой демонократии.

6. Диавольская вакханалия в искусствах

     Успешно совершив так называемую научно-техническую революцию, “просветившую” ум, сатана с ее помощью ринулся и в искусства, “просвещающие” сердце, для этого он “вселился” в типографскую краску, радиоприемник и телевизор (и в компьютер, но это особая тема). Доведенные практически до каждой отдельной семьи печать, радио и телевидение сделали ненужными истинные искусства, которые ныне вкраплены лишь в виде отдельных островков в бушующий океан откровенной пропаганды порнографии, секса, разврата, наркомании, убийств, “выпущенных на свободу страстей, извращенных похождений, неконтролируемых движений падшей воли человеческой” (архимандрит Лазарь). Служители (“творцы”) искусств, как участвующие в этой диавольской вакханалии, так и стремящиеся ее избегать, находятся в более трудном положении, чем служители (“творцы”) наук, ибо лукавый с ними особо не церемонится, а сразу же начинает с внушения иметь свое “неповторимое лицо”, свой “почерк”, то есть непосредственно с возбуждения тщеславия и гордыни. Этот “почерк” он дарует с учетом Богом отпущенных талантов и готовности служить сатане. Поэтому среди “творцов” искусств значительно больше лиц, впадших во всевозможные извращенные языческие, восточные и другие сатанинские культы, чем среди “творцов” науки и техники, об этом свидетельствует обширная и весьма печальная статистика.