Почему любовь ранит? Социологическое объяснение

Стефани: Я познакомилась с ним довольно быстро после очень интенсивной переписки и одного телефонного звонка. Мне понравился его голос. Мы встретились в кафе у моря, атмосфера была великолепной, и, хотя я была готова к тому, что он менее красив, чем на фотографиях, поскольку так обычно и происходит, оказалось, что он ничуть не хуже. Так что все началось очень хорошо, но это так странно, что в течение вечера, а мы провели два с половиной часа вместе, во мне ничего не щелкнуло. Он совсем не отличался от того классного парня, с которым я общалась в Сети, казалось, он обладал таким же чувством юмора и теми же достоинствами, он был умным, красивым, но я ничего не почувствовала.

Корр.: Можете сказать почему?

Стефани: Ну, мне неприятно об этом говорить, но, может, он был слишком любезным? Было что-то в его любезности, что-то слишком слащавое [смеется], он слишком стремился угодить или, может быть… я не знаю. Мне нравится любезность, но она должна быть немного смешана с грубоватостью, иначе можно подумать, что он не ощущает себя достаточно мужественным, вы понимаете, что я имею в виду?

Интересный ответ: несмотря на то, что этот мужчина удовлетворяет ее списку желанных качеств, она все же отвергает его из-за отсутствия «щелчка» (важного понятия в современных романтических отношениях), что само по себе объясняется тем, что мужчине не хватило особого и трудно выразимого качества («мужественности»), которое, как можно предположить, состоит в распознавании установленных визуальных и телесных кодов. Критерии «мужественности» (или «женственности») — и в более общем смысле «сексуальности» — требуют целостного суждения, которое стало отличительной чертой гештальтпсихологии. Мужественность, женственность, сексуальность можно определить только благодаря различным жестам, телодвижениям и позам человека. Они определяются визуально и не могут быть обработаны лингвистически. Такому подходу к действительности предшествует абстрактное, вербальное познание другого, и у него возникают трудности при переходе к визуальному целостному подходу. Избыток психологических и вербальных знаний о другом человеке может оказаться неблагоприятным для ощущения влечения к нему. Таким образом, в традиционной любви к реальному человеку, основанной на информационно не насыщенном воображении, эмоции генерируются посредством четырех основных процессов. Во-первых, существует влечение к телу. Во-вторых, это влечение задействует предыдущие отношения и переживания субъекта. (Тогда как Фрейд понимал переживания прошлого как строго психологические и биографические, я, как и Бурдье, рассматриваю их как социальные и коллективные.) В-третьих, этот процесс, в свою очередь, осуществляется на полусознательном или бессознательном уровне, минуя рациональное cogito (мышление). Наконец, и почти по определению, происходит идеализация другого человека, который воспринимается как уникальный. Такая идеализация часто обеспечивается сочетанием наших знаний и нашего незнания о другом человеке. Иначе говоря, меняется сама суть формирования желания, организованного информационно не насыщенным воображением: роли визуальных и физических сигналов уменьшаются, частичная информация заменяется избыточной, и последующая способность идеализировать ослабевает.