Читаем Почему люди ненавидят Америку? полностью

Эмоциональное воздействие мифологических мотивов фильма «Шейн» четко показывает границу между американским восприятием себя и взглядом со стороны окружающего мира. В американской истории, и мифической, и реальной, государство создавалось путем личного и общественного насилия. Будучи не способным обеспечить справедливость и безопасность и быть действенным орудием закона, государство легитимизировало индивидуальное и коллективное насилие во имя самосохранения людей; только таким образом мечта о национальном государстве могла стать реальностью. «Предначертанная судьба» Америки осуществлялась с помощью насилия. Вестерн, главный американский жанр, не просто гимн насилию — это демонстрация необходимости неизбежного и постоянного насилия ради спасения цивилизации. Вестерн претворяет в жизнь миф о том, что зло не может быть излечено, оно может быть лишь искоренено, справедливость сводится к кровопролитию, свобода — это право ответить оружием на оружие, насилием на насилие—легитимный и единственный способ разрешения конфликта. Весь мир испытал вестерн на себе. И причина, лежащая в основе его популярности, — страх.

Американцам, по-видимому, сложнее всего понять то, каким образом их триумфальный национальный миф вызывает сомнения и страх у людей всего мира и почему наиболее типичные американские легенды вызывают беспокойство и дают основания не доверять Америке. Страх возникает из опасения того, что американские политические взгляды будут и дальше формироваться так же легко и некритично, ограничиваясь мифом искупительной, восстанавливающей власти насилия. Такое мифическое восприятие мира наводит на вопрос; руководствуется ли Америка двойными стандартами для победителя и жертвы? В жанре вестерна живое сочувствие и заинтересованность вызывают герой и те, кого он защищает и спасает; побежденные же недостойны сожаленья; они не заслуживают чувства жалости, они — по определению — пособники зла, они бесчеловечны. Американская массовая культура наполняет все рассказы и все легенды своим влиянием;

собственными мифологемами и собственной моралью она заменяет более сложные и проверенные временем мораль- Л ные представления окружающего мира. Для третьего мира "я подтекст американских легенд предельно ясен: Они — это индейцы, дикари, азиаты, тупоголовые водители верблюдов. Американская совесть не внимает одному: тому, что Европа (неамериканский Запад) тоже глубоко этим задета, напутана и двойственно относится к подтексту американского мифа.

Европа тоже увязла в крови и у себя на родине, и в заморских колониях. Но европейская история — это история народов и стран, не отправлявшихся на осуществление новой миссии. Европейскую историю формировало внутреннее стремление (в корне отличное от американской мифологии) совместить свою историю с историей побежденных народов, слить их в единое целое. О чем бы мы ни говорили, о глобализации или о построении коалиции для ведения «войны с терроризмом», всюду мы видим различие установок и воззрений, скрывающееся за поверхностным сотрудничеством Европы с Америкой. Страх реальных последствий и несогласие с резонами американской международной политики—в этом заключается объяснение, почему европейцы тоже ненавидят Америку.

Чтобы обозначить европейское и американское отношение к насилию, следует более внимательно рассмотреть, чем является миф вестерна для американского сознания. История Америки начинается с вестернов-легенд, с мифов о фронтире, о диком крае и его освоении. Сознательно сочинялись легенды, писавшиеся с пропагандистской целью, и они стали текстом мифа. Все ранние описания Америки, от Колумба и Америго Веспуччи до капитана Джона Смита, были призваны показать новый мир как доступный и прекрасный для предполагаемых поселенцев. Идея Америки и темы, ставшие впоследствии основой для вестернов, пропагандировались через массовую литературу, побуждая поселенцев к созданию и сохранению своих колоний. Приключенческая литература с ее непременными путешествиями и подвигами имела большой успех; это оказало стимулирующее воздействие на заселение Америки и в какой-то мере помогло формированию американской нации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизаци
1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизаци

Монография на основании разнообразных источников исследует личные и деловые качества Н. С. Хрущева, степень его участия в деятельности Московского комитета партии и Политбюро, отношения с людьми, благоприятно повлиявшими на его карьерный рост, – Л. М. Кагановичем и И. В. Сталиным.Для понимания особенностей работы московской парторганизации и ее 1-го секретаря Н. С. Хрущева в 1937 г. проанализированы центральные политические кампании 1935–1936 гг., а также одно из скандальных событий второй половины 1936 г. – самоубийство кандидата в члены бюро МК ВКП(б) В. Я. Фурера, осмелившегося написать предсмертное письмо в адрес Центрального комитета партии. Февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) 1937 г. определил основные направления деятельности партийной организации, на которых сосредоточено внимание в исследовании. В частности – кампания по выборам в партийные органы, а также особенности кадровой политики по исключению, набору, обучению и выдвижению партийных кадров в 1937 г. Кроме того, показано участие парторганов в репрессиях, их взаимоотношения с военными и внутренними органами власти, чьи представители всегда входили в состав бюро Московского комитета партии.Книга рассчитана на специалистов в области политической и социальной истории СССР 1930-х гг., преподавателей отечественной истории, а также широкий круг читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Кирилл Александрович Абрамян

Политика
Вся политика
Вся политика

Наконец-то есть самоучитель политических знаний для человека, окончившего среднюю школу и не утратившего желания разобраться в мире, в стране, гражданином которой он с формальной точки зрения стал, получив на руки паспорт, а по сути становится им по мере достижения политической зрелости. Жанр хрестоматии соблюден здесь в точности: десятки документов, выступлений и интервью российских политиков, критиков наших и иностранных собраны в дюжину разделов – от того, что такое вообще политика, и до того, чем в наше время является вопрос о национальном суверенитете; от сжатой и емкой характеристики основных политических идеологий до политической системы государства и сути ее реформирования. Вопросы к читателю, которыми завершается каждый раздел, сформулированы так, что внятный ответ на них возможен при условии внимательного, рассудительного чтения книги, полезной и как справочник, и как учебник.Finally we do have a teach-yourself book that contains political knowledge for a young person who, fresh from High School and still eager to get a better understanding of the world a newborn citizen aspiring for some political maturity. The study-book format is strictly adhered to here: dozens of documents, speeches and interviews with Russian politicians, critical views at home and abroad were brought together and given a comprehensive structure. From definitions of politics itself to the subject of the national sovereignty and the role it bears in our days; from a concise and capacious description of main political ideologies to the political system of the State and the nature of its reform. Each chapter ends with carefully phrased questions that require a sensible answer from an attentive and judicious reader. The book is useful both for reference and as a textbook.

А. В. Филиппов , Александр Филиппов , В. Д. Нечаев , Владимир Дмитриевич Нечаев

Политика / Образование и наука
Качели
Качели

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Сергей Ервандович Кургинян

Политика / Образование и наука