Почему мужчины врут

– Они были очень похожи, – говорила Маниола. – Сашка и Фил! Дружили так крепко, что иногда мне становилось даже не по себе. Казалось, если один прыгнет в огонь, другой незамедлительно последует за ним. Когда Сашка погиб, я одно время очень боялась за Фила. Боялась, как бы он не сотворил с собой чего-нибудь… Ну, нехорошего. Но с ним случилась иного рода беда. Фил рук на себя не наложил, но закуролесил со страшной силой. Ушел из семьи, бросил тебя, бросил твою мать…

– Тетя Маня, вы это уже говорили, – мягко произнес Гаврош. – А что же так связывало этих двоих? Моего отца и его друга – Воронцова? Как вы думаете?

Тетка Маниола хотела ответить, но тут внезапно она выпрямилась, глядя прямо на дверь.

– Кто это? – слабым голосом прошептала она. – Хамис, неужели это в самом деле ты? Или ты мне мерещишься?

Мариша посмотрела в ту же сторону и с удивлением увидела невысокого седовласого старика, чье грубое лицо тем не менее было очень привлекательным. Увидев его, Маниола поспешила навстречу с раскрытыми объятиями:

– Хамис! Ты все-таки пришел?

– Как я мог не прийти, Мано? Ведь Фил был твоим любимым братом. А ты…

Договорить он не успел, потому что Маниола, заливаясь слезами, упала теперь уже к нему на грудь. Мариша могла только восхититься выдержкой Хамиса, который, несмотря на свой невысокий рост, устоял под натиском этой глыбы. И не просто устоял, но еще и умудрился погладить Маниолу по голове, произнеся слова утешения.

– Ах, Хамис, ты себе не представляешь! – в упоении рыдала Маниола. – Столько лет прошло, а мы снова вместе, как в те времена. Ты, я, Фил и этот его приятель – Воронцов!

Хамис деликатно кашлянул и напомнил женщине:

– Дорогая моя, из живых тут находимся лишь мы с тобой.

– Да, да, я знаю! Фил умер. Сейчас его поминки. Но Воронцовы тоже умерли!

– Что ты говоришь? Я не знал!

– Да, да! – воскликнула Маниола. – И у меня такое чувство, словно мы все – и живые, и мертвые – участники той истории снова собрались вместе!

– О какой истории ты говоришь?

– Не притворяйся! Я говорю о том случае, когда все у нас пошло вкривь и вкось! Понимаю, ты слишком благородный человек! Но ты бы мог хотя бы попытаться… Ах нет! О чем я говорю! Ты никогда не опустился бы до воровства. А я… А мы… Я ведь собиралась обокрасть того человека! Чудо, что этого не произошло! Но я понимаю, в твоих глазах я все равно выглядела воровкой – падшей женщиной! И поэтому не осуждаю тебя за то, что ты развелся со мной!

– Маниола! О чем ты говоришь! – воскликнул Хамис с удивлением. – Да я был восхищен тобой!

Слезы перестали течь из глаз Маниолы. И подняв взгляд, она с недоумением переспросила:

– Восхищен? Но… но чем же?

– Твоей отвагой, дорогая! Твоей преданностью бабушке! Тем, что ты сумела сделать такое, что не всякому мужчине было под силу! Я не мог забыть тебе совсем другого!

– Чего же?!

Хамис побледнел и отодвинулся от своей бывшей жены. Он избегал смотреть ей в лицо. Маниола же, напротив, устремила на него взгляд своих горящих глаз и повторила:

– Чего же ты не мог мне простить?

– Твоей измены.

Эти слова дались Хамису с явным трудом. А Маниола воскликнула:

– Измены?!

– Да, я не мог забыть тебе твоей измены мне! То, что ты была с другим мужчиной!

Теперь пришла очередь Маниолы изумляться.

– Но я всегда была верна тебе!

– Понимаю, мысленно ты была мне верна. Но физически… О, Мано! Если бы ты знала, как я страдал! Я не мог без тебя, но и с тобой… Стоило мне закрыть глаза, как я видел тебя в объятиях того мужчины!

– Мужчины? Какого еще мужчины?

Слезы Маниолы окончательно высохли. И теперь она разглядывала своего бывшего мужа так, словно впервые его увидела.

– О какой измене ты говоришь? – спросила она. – Повторяю, я была всегда тебе верна. И морально, и физически.

– А тот врач?

– Врач?

– Врач, который делал операцию твоей бабушке.

– Врач? – повторила Маниола.

– Да! Врач! Как ты расплатилась с ним? Ведь у тебя была не вся сумма на операцию для бабушки!

Маниола подбоченилась и устремила на Хамиса суровый взгляд.

– И ты, старый осел, решил, что я изменила тебе с ним?

– Ну а что еще ты могла ему предложить?

– Да, я предложила ему себя. Но не себя, как женщину! А себя, как актрису, певицу, личность! Попросила его поверить, как сейчас говорят, в мою кредитоспособность. Я написала ему долговую расписку, и мы заверили ее у нотариуса. С тех пор часть моих гонораров сразу же перечислялась на счет этого врача! Я расплатилась с ним за два года. Иначе, как ты думаешь, почему я начала работать после той истории, как проклятая? Моталась по гастролям, дома почти не бывала. Как думаешь, зачем?

– Я всегда думал, чтобы реже видеться со мной.

– Мне надо было отдать ему деньги!

– Но почему ты не попросила их у меня? Я мог бы что-то продать. В конце концов, мы с тобой могли обменять нашу квартиру на меньшую.

– Просить у тебя? Денег? С какой стати ты должен был выплачивать мои долги?