Почему наука не отрицает существование Бога?

Обсуждая на страницах этой книги проблемы математики, физики, космологии, биологии, генетики, неврологии и когнитивной психологии, мы убедились в том, что наука сталкивается с серьезными ограничениями, когда речь идет о доказательстве бытия Бога. Математически строго доказано, что в любой структуре найдутся факты, которые навсегда останутся недоступными нашему пониманию, знанию и контролю.

С помощью физики и космологии сегодня невозможно даже на концептуальном уровне объяснить простые свойства физических констант, необходимые для возникновения жизни во Вселенной. Это серьезный провал науки, потому что при построении моделей Вселенной мы всегда лелеем надежду, что они приведут нас к пониманию и предсказанию определенных параметров теоретических величин. Однако наши физические теории оказались бессильными и не помогли справиться с поставленной задачей. Были, правда, предсказаны величины некоторых констант в квантовой механике, квантовой теории поля и в теории относительности, но большинство важнейших физических свойств природы (например, массы элементарных частиц, образующих Вселенную и определяющих степень взаимодействия четырех сил физической Вселенной) остаются вне пределов нашего понимания. Почему константа тонкой структуры, управляющая всеми электромагнитными взаимодействиями во Вселенной, равна приблизительно 1/137? У нас нет даже намека на ответ, и, как я не раз подчеркивал в книге, то же самое касается многих других природных постоянных.

Перед лицом этой ограниченности физики и космологи были вынуждены отступить от первоначальной цели – добиться полного понимания природы. Некоторые из них прибегли к ненаучному и весьма непривлекательному объяснению, о котором выше говорилось, – к антропному принципу. Эта теоретическая отговорка заключается в том, чтобы горестно всплеснуть руками и воскликнуть: «Ну да, если бы природные константы были иными, то нас бы здесь просто не было!» Естественно, такой подход не удовлетворяет и разочаровывает многих ученых. Узнав об этом принципе, Эйнштейн наверняка бы нахмурился, ибо целью всей его жизни было раскрытие законов природы и создание теорий, объясняющих реальные величины констант на основании положений самих теорий. Вместо этого с антропным принципом мы оказываемся перед зияющей пустотой.

Сегодня очевидно, что у нас отсутствует подлинное понимание механизмов работы Вселенной. Есть, конечно, вещи, которые нам известны, и наука на самом деле открыла множество великих истин. Но мы не знаем, какая причина вызвала Большой взрыв. Нет ответа на вопрос: как на нашей планете впервые возникли молекулы жизни? Неизвестно, как возникли живые клетки – залог и непременное условие эволюции более сложных многоклеточных организмов (приматов и людей). Мы не знаем ничего о происхождении интеллекта, самоощущения, символического мышления и сознания. У нас нет базовых знаний о самых важных и основополагающих тайнах творения.

Но даже если бы нам и удалось каким-либо образом достичь полного и достоверного знания о Вселенной, мы все равно не смогли бы выйти за ее пределы и объяснить, как она была «сделана». Эти сущностные ограничения заложены в самой природе науки, что заставляет сомневаться в том, что мы когда-либо окажемся в состоянии решить проблему бытия Бога. По крайней мере пока она остается нерешенной. При всей мощи, сложности и глубине современной науки мы до сих пор не смогли создать научно обоснованную гипотезу о внешнем творении.

Мы не знаем, как и почему была 13,7 миллиарда лет назад сотворена наша Вселенная, и, вероятно, никогда этого не узнаем. Через ничтожные доли секунды после этого события под влиянием скрытого до поры поля, названного полем Хиггса, возникла первобытная, таинственная и абстрактная симметрия, породившая массу, необходимую для построения Вселенной.