Почему он нас уничтожал?

Несколько экземпляров книги были переправлены в Москву задолго до заседания комиссии. Но она не убедила российских историков. Вскоре после этой встречи В. Данилов и И. Зеленин изложили свою точку зрения относительно данной проблемы в статье, опубликованной журналом «Отечественная история» (2004, № 5). Суть их позиции отражена в самом названии статьи: «Организованный голод. К 70-летию общекрестьянской трагедии».

Фамилии авторов статьи журнал взял в траурную рамку. Наших оппонентов вскоре после встречи не стало. Это большая потеря для российской исторической науки, для всех нас. Тем более, что перспективные российские ученые последующих поколений не спешат браться за разработку «трудных проблем».

1$ последнее время в научный оборот введены новые архивные документы по аграрной истории советского периода. Они являются, в первую очередь, результатом подвижнического труда Виктора Петровича Данилова. Это пополнение базы первоисточников существенно укрепляет позиции украинской стороны в ее попытках убедить мир в том, что Голодомор был геноцидом.

Подытоживая результаты нашей встречи 29 марта 2004 года в упомянутой выше статье, В. Данилов и И. Зеленин пришли к такому заключению: «Если уж характеризовать голодомор 1932–1933 годов как «целенаправленный геноцид украинского крестьянства», на чем настаивали некоторые историки Украины, то надо иметь в виду, что это был геноцид в равной мере и российского крестьянства». С таким итоговым выводом украинская сторона может согласиться. Ведь мы не утверждаем, что сталинскими жертвами были исключительно украинцы. Скажу даже больше. Специфика «социалистического строительства» и характер политического устройства были такими, что в наибольшей степени (в процентах к численности) пострадали в 1918–1938 годах непосредственные исполнители сталинских преступлений — чекисты, на втором месте оказались члены государственной партии, особенно — компартийно-советская номенклатура, далее — граждане национальных республик и, наконец, — русские.

Чем объяснить сдержанность российских ученых в вопросе о геноциде? Тем, по-видимому, что международное сообщество все активнее использует в повседневной жизни «Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» от 9 декабря 1948 года. В частности, на международном форуме «Предотвращение геноцида: угрозы и ответственность», состоявшемся в Стокгольме в январе 2004 года, принимали участие руководители многих государств. Ключевыми были такие вопросы: политические, идеологические, экономические и социальные корни насилия, связанного с геноцидом; механизмы предупреждения и реагирования на международном уровне на угрозу геноцида; использование дипломатических, гуманитарных, экономических и силовых механизмов предотвращения геноцида.

В украинском обществе только маргинальные политики правого направления настаивают на ответственности современной России за украинский Голодомор и требуют моральной или даже материальной компенсации. Официальное признание России правопреемницей Советского Союза не может обременять ее ответственностью за преступления большевистских, белогвардейских или любых других режимов, которые контролировали в прошлом российскую территорию. Даже попытки руководителей Кремля «привязаться» к некоторым атрибутам бывшего Союза (свидетельством этого является, например, мелодия государственного гимна РФ) не дают оснований для таких претензий. В конечном счете, ностальгия по советскому прошлому одинаково свойственна определенным кругам украинского и российского общества, главным образом, старшему поколению.

В России вполне свободно издаются документальные сборники, в которых отражены государственные преступления сталинской эпохи. Собственно, построить концепцию украинского Голодомора как геноцида оказалось возможным только на основании обнародованных в Москве документов. Вместе с тем попытка унаследовать достижения советской эпохи (в первую очередь, победу во Второй мировой войне), вынуждает российских чиновников, насколько это возможно в условиях отсутствия диктатуры, затенять сталинские преступления. В наибольшей степени это касается преступления геноцида, хотя Конвенция от 9 декабря 1948 года не обременяет ответственностью правопреемников преступных режимов.

Конечно, если Россия хочет унаследовать все достижения советской эпохи, она должна в какой-то степени унаследовать и негатив, то есть произнести ковалевское: «Простите нас!» Намек на такую «повинность» сделал в 2004 году Европейский парламент, когда признал актом геноцида депортацию чеченцев. Однако кому приятно обременить себя моральной ответственностью за преступления предыдущих режимов?