Почему Путин боится Сталина

Выдающимися «десталинизаторами в России является общество «Мемориал», поскольку в этом обществе на деньги иностранных государств усиленно фабрикуются и фабрикуются фальшивки, порочащие нашу Родину. Председателем «Мемориала» в настоящее время является А.Б. Рогинский, а в 30-е годы главным военным прокурором СССР был еврей из Бобруйска Г.К. Рогинский, то ли родственник, то ли однофамилец нынешнего главного мемориальца. Так вот, тот Рогинский получил в 1939 году 15 лет лагерей, и в его обвинительном заключении было сказано: «Проводил вредительскую работу, умышленно извращая революционную законность. Давал необоснованные санкции на массовые аресты и сознательно, с целью вызвать недовольство населения против Советской власти, не принимал никаких мер по жалобам осужденных и их родственников».

Или вот пример последствий искажения законов служителями закона. Накануне принятия ВЦИКом и Совнаркомом Постановления от 7 апреля 1935 года, на Украине проходило совещание прокурорских работников по этому вопросу. И Генеральный прокурор Украинской ССР А.С. Киселев начал совещание так:

«Нам нужно знать мнение педагогов, людей, непосредственно касающихся детей, о том, кого мы будем предавать суду: несовершеннолетних, совершивших то или другое преступление (насилие, убийство, грабеж) в возрасте от 12 лет или в возрасте 16–17 лет. Мы не остановимся даже перед расстрелом, даже в том случае, если бы Москва нам этого не утвердила, мы приложим все усилия, но мы добьемся этого в Москве». (Зачеркнуто в протоколе. — Ю.М.)

Ему возразила прокурор Янковская:

«Неверно, если мы будем требовать применения высшей меры наказания к детям. Если мы стреляем взрослых, мы применяем такую меру наказания в отношении тех, которые не подают никаких надежд к исправлению — к классовому врагу и т. д. Правонарушителя-мальчишку, помещенного на длительный период [в] дом заключении, — можно исправить. Применять же тут высшую меру наказания — нецелесообразно…»

Однако Киселев итожит совещание, попрекая Янковскую:

«…Тут некоторые товарищи либерально отнеслись к некоторым вопросам. Мы либеральничать не можем.

Будем стрелять, если 16-летний мальчишка увязывает свой бандитизм с государственным преступлением. Будем стрелять, не постесняемся, не постесняемся и опубликовать…»

Так вот, этого крутого прокурора Киселева, не стеснявшегося расстрела мальчишек, самого расстреляли в 1938 году. При этом выяснилось, что этот прокурор Киселев на самом деле Кеслер Арон Лазаревич, приехавший в Россию из Америки после революции, купивший себе партийные документы и, с помощью, скажем так, лиц неизвестной национальности, пробравшийся в генеральные прокуроры Украины.

Таким образом, для тогдашних судей, при наличии народных заседателей и с убеждением власти, что судьи нарушают законы не просто так, а чтобы вызвать недовольство населения СССР Советской властью, единственным спасением от обвинения в контрреволюционной деятельности было строгое следование закону — тому закону, который был опубликован и известен народу, а не каким-то тайным указаниям Сталина. В таких условиях суд при постановлении приговора технически не мог, без страха быть жестоко наказанным, руководствоваться никакими секретными указаниями, не известными ни адвокатуре, ни народным заседателям, ни народу. Да и не давал Сталин таких указаний в силу своего стремления к справедливости.

Спокойная справедливость

Сегодня по клевете «десталинизаторов» дело представляется так, как будто это Сталин требовал всех убивать. Ничего подобного, он был наиболее терпимым и к тому же убежденным сторонником коллективного руководства, а в этом руководстве многие были гораздо круче Сталина и могли высказывать свое мнение, никого, в том числе и Сталина, не боясь. Вот пример.