Почему Россия не Америка

И разработка новой техники — тоже своего рода технологический процесс, включающий и подготовку студентов к разработке военной техники, и работу многих тысяч людей в конструкторских бюро, лабораториях, опытных производствах. Вот когда у нас начали готовить прорыв в космос, то, начиная с 1946 года, в наших ВУЗах целевым назначением готовили сотни инженеров именно для этой отрасли.

А дешевы ли в производстве наши инженеры?

Считается, что в США дорого и качественно готовят специалистов. Да, дорого, год обучения в Гарварде — 250 тыс. долл. Но специалистов ли там готовят?

Посмотрите на списки разработчиков, которые приводятся в заставках некоторых программных продуктов — WINDOWS, PHOTOSHOP. Среди фамилий — японские, корейские, индийские, даже русские и украинские. Ежегодно США импортируют десятки тысяч готовых врачей и инженеров из Европы и «третьего мира» — оказывается, там вполне нормальный уровень подготовки. А разве американская молодежь — все сплошь такие дебилы, что из них нельзя готовить врачей? Просто давняя болячка Америки, обострившаяся в последние годы — там нет нормальной системы высшего образования. Там хорошо готовят менеджеров, юристов и психоаналитиков, но только из богатых семейств. Там диплом Гарварда — свидетельство принадлежности к высшему классу, а не признак высокой квалификации.

Поэтому подготовка десяти российских инженеров, конечно, дешевле обучения одного американца в Гарварде, но инженер из ВУЗа азиатской англоязычной страны вряд ли дороже нашего.

А что касается собственно процесса проектирования, то каждая технологическая операция в нашей стране дороже, в том числе и прочерчивание линии на ватмане и сложение двух чисел на калькуляторе. Ведь это делается в отапливаемом помещении и т. д. См. выше.

А если каждый винтик и каждая операция в среднем дороже, то как изделие в целом окажется дешевле? Это иллюзия, созданная у нас в 60-е — 70-е годы, когда у нас отрицалось само существование затрат на военные цели. На самом же деле разработка и освоение производством новой военной техники обходятся для нас ничуть не дешевле, чем для любой страны мира. И при попытке конверсии в конце 80-х годов это сразу проявилось: разработанная в «оборонке» «бытовуха» обошлась в такие деньги, что заводские экономисты глазам своим не поверили. Какой-нибудь чайник с вещевого рынка был дешевле нашего «оборонного» в десятки раз!

Выгодным военное производство, точнее, торговля военным снаряжением может быть только в одном случае — если мы продаем часть продукции, которая в основном производится для своей армии, когда это подспорье, а не самостоятельное производство ради прибыли. Хороший пример еще с советских времен. У нас подтрунивали над пристрастием иностранцев к советской эмалированной посуде, и действительно, их багаж в аэропорту, с привязанными к чемоданам баками и кастрюлями, смотрелся забавно. Но на самом деле производство эмалированной посуды дорого и сложно, и возможно только в непосредственном соседстве с «оборонкой», точнее, тяжелой промышленностью. Ведь нужно производство металлического листа, мощные прессы и штампы, сварка, гальванические цеха, энергоемкие обжиговые печи. Только ради детских горшков такое производство развернуть просто невозможно. А у нас все это продавалось за копейки, и ладно бы только нам — но и иностранцам!

Вообще говоря, чем производство обширней, тем дешевле единица продукции. До определенного момента в этом проявляется выигрыш из-за разделения процесса производства на отдельные операции, как об этом писал еще Маркс применительно к изготовлению булавок. В еще более массовом производстве выигрыш идет из-за того, что для больших объемов можно создавать новые технологии или переделывать известные — для малых объемов это не имеет смысла, разработка новых технологий — штука дорогая. Роторные линии по производству боеприпасов, вроде тех, что были придуманы академиком Кошкиным, есть смысл разрабатывать, если патроны предполагается производить не сотнями тысяч, а миллиардами.

Кстати, в западных учебниках экономики обязательно приводится гипотеза, что при превышении объемами выпуска некоего порога стоимость единицы продукции начинает возрастать (так называемый U-график). Дескать, не делайте так, как в советские времена делалось! Но на практике эта гипотеза не оправдывается, и в наиболее серьезных книгах об этом говорится. Массовое производство — всегда экономичнее мелкосерийного, и «Пепсико» и «Кока-кола» об этом хорошо знают.