Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

Одним из результатов такой неопределенности стало то, что некоторые западные историки разработали целую новую парадигму, объясняющую, почему Запад стал властвовать и почему теперь это властвование прекратилось. Я называю такой подход моделью «краткосрочной случайности». Аргументация в пользу теорий «краткосрочной случайности» обычно является более сложной, нежели аргументация в пользу теорий «давней предопределенности». Кроме того, в этом лагере существуют острые разногласия. Однако все его представители согласны в одном: что почти все, о чем говорят сторонники теорий «давней предопределенности», — неверно. Глобальное доминирование Запада не было предопределено с давних времен. Лишь после 1800 года, накануне «опиумной войны», Запад действительно на время опередил Восток, но даже это в значительной мере было случайностью. Поэтому сценарий «Альберт в Пекине» — это все, что угодно, но только не глупость. Он запросто мог бы осуществиться.

Везение

Округ Ориндж в Калифорнии известен скорее консерватизмом политической жизни, ухоженными пальмами и давно уже живущим там Джоном Уэйном (местный аэропорт назван в его честь, невзирая на то что ему не нравятся самолеты, пролетающие над полем для гольфа), нежели радикализмом в области гуманитарных наук. Однако в 1990-х годах он стал эпицентром теорий «краткосрочной случайности» в области глобальной истории. Два историка, Бинь Вонг и Кеннет Померанц, и социолог Ван Фэн из Калифорнийского университета в Ирвине[14] написали достопримечательные книги, в которых доказывается, что во всем, на что бы мы ни обратили внимание, — будь то экология, семейные структуры, технология и промышленность, финансы и социальные институты, стандарты жизни и потребительские вкусы, — всюду элементы сходства между Западом и Востоком намного перевешивают различия, имевшие место вплоть до XIX века.

Если они правы, то неожиданно становится куда труднее объяснить, почему Лути прибыл в Лондон, а не Альберт отправился на Восток. Некоторые поборники теорий «краткосрочной случайности», — такие, как известный экономист Андре Гундер Франк (написавший более тридцати книг на самые разные темы — от предыстории до латиноамериканских финансов), — утверждают, что на самом деле Восток был более, нежели Запад, предрасположен к тому, чтобы там произошла промышленная революция, пока не вмешались случайности. Франк пришел к выводу, что Европа была попросту «отдаленным окраинным полуостровом» в «китаецентрическом мировом порядке». Отчаявшись получить доступ на рынки Азии, где находилось реальное богатство, европейцы попытались тысячу лет назад в ходе Крестовых походов пробить себе дорогу через Ближний и Средний Восток. Когда это не сработало, некоторые из них — в частности, Колумб — попытались отправиться морем на запад, чтобы достичь «Катая»[15].

Эта попытка также оказалась неудачной, поскольку на пути туда находилась Америка. Однако, по мнению Франка, грубая ошибка Колумба ознаменовала начало изменения положения Европы в мировой системе. В XVI веке китайская экономика процветала, но при этом постоянно сталкивалась с проблемой нехватки серебра. Америка же была богата серебром. Поэтому европейцы отреагировали на нужды Китая, заставив коренных американцев добыть в горах Перу и Мексики добрых 150 тысяч тонн драгоценного металла. Треть его в итоге оказалась в Китае. Серебро, жестокость и рабство обеспечили Западу «место в третьем классе в азиатском экономическом поезде»⁴, как сформулировал это Франк. Однако еще очень многое должно было случиться, прежде чем Запад смог «занять место азиатов в локомотиве».

Франк считал, что подъем Запада в конечном счете объясняется не столько предприимчивостью европейцев, сколько «упадком Востока» после 1750 года. Этот упадок начался, по его мнению, когда начал уменьшаться приток серебра. В Азии это обстоятельство вызвало политические кризисы, однако в Европе оно послужило стимулом, заставившим напрячь свои силы. Здесь европейцы, когда у них иссякло серебро на экспорт, механизировали свои производственные отрасли, дабы у них были иные, помимо серебра, товары, конкурентоспособные на азиатских рынках. Рост населения после 1750 года, утверждал Франк, также привел к различным результатам на разных концах Евразии. В Китае этот рост привел к поляризации богатства, а также способствовал политическим кризисам и препятствовал инновациям. В Британии же он обеспечил более дешевой рабочей силой новые фабрики. Когда Восток терпел неудачи, на Западе произошла промышленная революция, которая, по всем основаниям, должна была случиться в Китае. Однако поскольку она случилась в Британии, Запад унаследовал сей мир.