Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

Хотя на протяжении большей части истории Земли зимы были достаточно холодными, чтобы на полюсах шел и замерзал снег, но обычно каждое лето солнце растапливало образовавшийся лед. Однако ко времени 14 миллионов лет тому назад в результате снижения вулканической активности Земля охладилась настолько, что на Южном полюсе, где имеется крупный массив суши, летнее солнце не растапливало более лед. На Северном полюсе, где нет массива суши, таяние льда происходит легче, однако ко времени 2,75 миллиона лет тому назад температуры упали в достаточной мере для того, чтобы лед и здесь сохранялся круглый год. Это имело громадные последствия, поскольку теперь всякий раз, когда из-за циклов Миланковича Земля получала меньше солнечной радиации, распределенной более равномерно на протяжении года, шапка льда на Северном полюсе распространялась на северные части Европы, Азии и Америки, поглощая при этом дополнительное количество воды, из-за чего суша становилась более сухой, а уровень моря снижался. При этом возрастало количество отражаемой обратно солнечной радиации, и еще более снижались температуры. Таким образом Земля по спирали входила в ледниковую эпоху — до тех пор, пока планета в результате своих колебаний, изменений наклона и поворотов не входила обратно в более теплое свое положение, при котором лед отступал.

В зависимости от того, как считать, в истории Земли насчитывается от сорока до пятидесяти ледниковых эпох. Две из них пришлись на период с 190-90 тысяч лет до н. э. — на критические для человеческой эволюции тысячелетия. Они были особенно суровыми. Например, в озере Малави за 135 тысяч лет до н. э. содержалась всего лишь двадцатая часть воды по сравнению с сегодняшним днем. Более тяжелые и опасные условия среды должны были изменить правила выживания. Этим, возможно, объясняется то, почему начали процветать мутации, способствующие большей «мозговитости». Этим также, возможно, объясняется то, почему мы нашли так мало местонахождений, относящихся к этому периоду. Вероятно, большинство протолюдей вымерли. На самом деле, по оценкам некоторых археологов и генетиков, примерно за 100 тысяч лет до н. э. оставались в живых едва 20 тысяч Homo sapiens.

Если эта новая теория верна, то данный популяционный кризис должен был иметь несколько последствий сразу. С одной стороны, сокращение пула генов должно было облегчить процветание мутаций. С другой стороны, раз группы Homo sapiens стали более мелкими, то они должны были легче вымирать, унося с собой любые выгодные мутации. Если (что кажется вероятным, судя по тому, что известно очень малое число местонахождений, относящихся к этому периоду) самих групп также было меньше, то они встречались реже и имели меньше шансов объединить свои гены и знания. Нам, вероятно, следует предположить, что на протяжении сотен тысяч лет крошечные группы протолюдей вели очень трудную жизнь в Африке, обитая в недружественных и непредсказуемых средах. Они встречались друг с другом, скрещивались между собой либо обменивались жизненными благами и информацией не особенно часто. В таких изолированных группках людей процветали генетические мутации. Некоторые из этих мутаций порождали людей, очень похожих на нас, некоторые — не порождали. Некоторые группы придумали гарпуны, многие группы изготавливали бусины, но большинство не делали ни того ни другого, и призрак вымирания преследовал их всех.

Это были черные дни для Homo sapiens. Однако около 70 тысяч лет тому назад их судьба переменилась. Восточная и Южная Африка стала более теплой и влажной. В результате заниматься охотой и собирательством стало легче, и люди размножались столь же быстро, как и источники их питания. Homo sapiens современного типа развивались на протяжении доброй сотни тысяч лет, путем множества проб, ошибок и вымирания. Но когда климат улучшился, популяции с наиболее благоприятными мутациями вырвались вперед, оставив позади людей с менее развитым мозгом. Не было никаких монолитов, никакого «Большого скачка», а было попросту много секса и детей.

В течение немногих тысяч лет ранние люди достигли переломного момента, который был в той же степени демографическим, как и биологическим. Вместо того чтобы вымирать столь же часто, как и ранее, группы людей современного типа стали достаточно большими и многочисленными, чтобы поддерживать регулярные контакты и объединять свои гены, знания и умения. Изменения приобрели кумулятивный характер, и различия в поведении Homo sapiens и прочих обезьянолюдей стали быстро нарастать. И как только это произошло, дни биологического различия между Востоком и Западом были сочтены.

И снова из Африки