Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

Если в течение следующих пятидесяти лет источники возобновляемой чистой энергии заменят углеводороды, это ослабит (хотя, разумеется, не устранит) риск того, что великие державы вступят в схватку за нужные им ресурсы или втянутся в распри, происходящие в «дуге нестабильности». Эта смена также замедлит процесс глобальной странности климата, ослабит напряженность, сохраняющуюся в этой «дуге», и, может быть, резко повысит объем производимых продуктов, и сделает это даже более масштабно, чем в результате Промышленной революции. Если робототехника приведет к тем прорывам, которых ожидают многие ученые, умные машины смогут спасти богатые страны Европы и Японии от демографической катастрофы, предоставив дешевые механизмы труда и заботу, в которых нуждается стареющее население этих регионов. Если нанотехнологии действительно окажутся такими, какими мы сейчас с энтузиазмом их представляем, то к 2040-м годам мы, может быть, даже начнем заниматься очисткой воздуха и океанов.

Но, если исходить из реалий, фактически имеется всего лишь одно предсказание, на которое мы можем полагаться: на самом деле победителями в этой великой гонке не окажутся ни «Приход ночи», ни сингулярность, поскольку это соревнование проводится на поле, где не проведена финишная черта. Когда мы достигнем 2045 года (время, если судить по расчетам Курцвейла, наступления сингулярности и одна из последних дат, указанных Шкловским и Саганом для «Прихода ночи», знаменующая столетие бомбардировок Хиросимы и Нагасаки), мы не сможем после этого заявить, что история закончилась, и назвать победителя. Если, как я подозреваю, случится, что в середине XXI века социальное развитие пройдет планку, установленную на высоте двух тысяч баллов, нам на самом деле удастся не допустить «Прихода ночи», а формирующаяся сингулярность не столько покончит с гонкой, сколько трансформирует ее, и прежде всего трансформирует саму человеческую расу.

После анализа развития событий действительно в долгосрочной перспективе видно, что угрозы, беспокоящие нас сегодня, имеют много общего с теми силами, которые неоднократно очень сильно толкали эволюцию в прошлом назад. Время от времени относительно неожиданные изменения в окружающей среде создавали условия, при которых усиливались мутации, что приводило к трансформации генного набора. Примерно 1,8 миллиона лет назад высыхание лесов в Восточной Африке позволило, по-видимому, нестандартным особям с более крупными мозгами действовать лучше, чем Homo habilis. Вполне вероятно, суровый этап ледникового периода, случившийся сотню тысяч лет назад, также предоставил эквивалентную возможность Homo sapiens проявить себя. И теперь в XXI веке снова может случиться что-то похожее. Так как приблизительно каждые двадцать минут исчезает один из видов растений или наземных животных, можно говорить об уже проходящих массовых уничтожениях. По результатам одного исследования, проведенного в 2004 году, были получены оценки, что даже при самом оптимистичном возможном исходе 9 процентов из 10 миллионов видов растений и наземных животных, имеющихся в настоящее время в мире, к 2050 году исчезнут, а множество биологов уверены, что разнообразие биовидов сократится еще больше — на треть или даже наполовину. Некоторые специалисты вообще говорят о шестом массовом вымирании[235], при котором к 2100 году исчезнут две трети видов, обитающих на Земле. Среди них могут оказаться и люди, но вместо простого стирания с поверхности планеты Homo можно ожидать, что тяжелейшие условия XXI века могут выглядеть скорее похожими на те, которые возникли 1,8 миллиона или сотню тысяч лет назад и создали новые возможности для появления организмов с новой конструкцией мозгов, в данном случае такими мозгами могут быть комбинированные, которые объединят человека и машину и заменят прежние существа. Вместо того чтобы затоптать нас, всадники апокалипсиса, возможно, нас подтолкнут, благодаря чему наши первые шаги в сторону сингулярности превратятся в новый крупный скачок.