Почему Всегда Я? Part II (СИ)

Патрик молча глядел в восхитительные глаза оттенка виски и изо всех сил пытался понять это живое существо — отказывающееся от собственного спасения, ради других. Но ничего не смог разглядеть, кроме неумолимой решительности.

— Мы не так договаривались…

— Открылись новые аспекты, знаете ли. — Нэнси прищурилась, — Делайте что задумали. Мы с вами не пойдем.

— Будь по вашему… Прощайте.

Быстро поднявшись по невысокой лестницы к выходу, Пэт обернулся:

— Сейчас в корпусе почти нет охраны. Оружие есть на посту за этой дверью. Дежурных я отправил подальше… Вам нужен северный выход — он выведет вас к гаражам…

Он хотел добавить что-то еще, но промолчал. Коротко кивнул — и скрылся в полумраке коридоров.

До слуха освобожденных донеслись взрывы, а стены здания гулко задрожали. С потолка мелко посыпалась штукатурка. Что-то большое взорвалось совсем близко к тюремному блоку. Нужно было торопится…

— Чо вооще происходит?! — взвизгнул ирландец, после пары секунд напряженного содрогания стен.

— Всеобщая тревога. Кто-то напал на Жнецов. — спокойно произнесла Нэн.

Слишком спокойно.

— А о чем этот напыщенный индюк пиздел? Какой еще договор?!

— Предлагал вывести как можно больше людей из форта.

— Должно быть… — Рыжая глубоко вздохнула, — …Тут полно пленных…

— Нет. — жестко отрезала Штурман, мотнув головой, — Все находящиеся здесь — бойцы Жнецов. Он хотел сохранить как можно больше жизней.

— Хм… Зачем он нам то помог?

— Тебе… кхм-кхм… не похер? Может… может совесть взыграла?

— Вряд ли. Как-то слишком быстро все рассказал. И на все согласился. Но это сейчас не важно.

— Что будем делать?

— Наших вытаскивать. — Нэнси зажмурилась и опустила голову, вновь прижав руку к правому боку.

— Нэн… — Кэсс испуганно подался к ней.

— Нормально… нормально… — она отвела его руки в сторону, — Значит так. Находим сначала Шеннон. Майор сказал: «выше». Потом идем за Клем…

— И как мы ее найдем?

— Понятие не имею… Двинулись!

♠♠♠♠♠♠♠

— Ари… детка… прошу тебя, быстрее…

Сет Коулмэн нетерпеливо переминается с ноги на ногу, беспрерывно выглядывая в коридор. Его полное лицо покрылось испариной, а руки не находят себе покоя — нервно теребя то край куртки, то пытаясь пригладить в тысячный раз растрепанную шевелюру. Оставшуюся шевелюру, на лысеющей голове — если быть точным.

— Ну что ты там копаешься?!

— Сети. Заткнись, будь добр.

Ариана Роудс торопливо забрасывает вещи в дорожную сумку, носясь по небольшой комнатке как «в жопу раненная рысь». Оба человека сейчас облачены в обыкновенную гражданскую одежду, и по виду их — сказать можно было однозначно только одно: они собирались убраться отсюда, как можно подальше.

— Ты подготовил машину?!

— Да, да. У черного выхода. Скорее!

— Готово! Уходим!

Схватив две небольшие сумки, первый лейтенант Роудс стремительно вылетает из комнаты. Полковник Коулмэн нагоняет ее на ходу и отбирает одну сумку. Должно быть из чисто «джентльменских» соображений, так как сам уже тащит внушительный «баул» с собственными пожитками. Как только Кудроу объявил тревогу, а за ней и «красную степень опасности» — на базе воцарился полнейший бардак. Эта парочка не была единственной кто намеревался «сделать ноги». Когда запахло жареным, многие посрывались с насиженных мест. Привыкшие следовать лишь одному правилу — спасению собственной задницы. Любыми способами.

Беглецы беспрепятственно прошли по коридорам казарм, замечая тут и там в приоткрытых дверях мельтешащих людей — собирающих «вещи».

Все верно. Не пристало начальникам погибать на поле битвы. Пусть этим занимаются обычные рядовые, верящие что сражаются за нечто большее…

И полковник, и лейтенант — были «настоящими военными». Имеется в виду что эти двое: официально состояли на службе в армии еще до начала эпидемии. Коулмэн был обыкновенным капитаном в части по снабжению. Роудс — сержантом в связистах. Ничего удивительного. По прошествии времени, «истинными военными», оставшимися с начала эпидемии — в основном гордо себя величали именно те, кто вообще мало имел понятий о военной полевой службе. Были и те, кто действительно мог называться «ветеранами», но таких остались единицы. Такие люди, предпочитали держаться в тени — стараясь сохранить жалкие крупицы уцелевшего разума. Слишком много дерьма обрушилось на людей в форме, что бы по-прежнему оставаться верными службе…

— Сколько раз я повторял тебе что бы ты перебиралась ко мне?! Сейчас бы не пришлось тащится через весь лагерь!

— Сети не нервируй меня! Ты же знаешь, что я не могла в открытую… ну… признавать нашу связь…