Почему Всегда Я? Part II (СИ)

В первой же комнате полицейского участка — тошнотворный запах разлагающейся плоти перешел все мыслимые границы. Следы крови — красочными, но слегка однообразными узорами — щедро окрашивали стены и пол. Продвигаясь дальше по мрачному и душному помещению, Феникс обнаружил тела людей — подвешенные вниз головой и подготовленные к разделки; а чуть дальше и саму разделочную: некий «фасовочный цех», где происходило распределение человечины по «категориям». Эти самые «категории» — представляли собой набросанные на пол или наваленные на столах кучи из людских рук, ног, туловищ. Выпотрошенные органы были распределены точно таким же образом. Вырезанные, а иногда и просто вырванные, половые органы — валялись в самом дальнем углу. Похоже эту часть человеческого организма — каннибалы считали «мусором»; «отходами» — непригодными для употребления. Но во всем этом разнообразии конечностей и кишок — не обнаруживалось ни одной человеческой головы. Процесс работы был брошен на середине, что вызывало определенные сомнения. Тишина же — пеленой окутавшая все здание — лишь подтверждала догадки о засаде. Странник предусмотрительно извлек из кобуры Свои пистолеты. И совершенно не напрасно: ведь в этот самый момент, на Него налетели какие-то существа, и принялись кидаться по-звериному — стараясь вцепиться зубами или рвать когтями. Они набрасывались из окружающей Его темноты: цеплялись за одежду; висли на руках и ногах; толкали и кусали. Но! Они не пытались Его убить… Интерес Феникса подогрелся после этой стычки еще больше. Переступив через бездыханные тела «встречающих» — Он прошел дальше.

Еще несколько стычек в коридорах старого полицейского управления. Молниеносных стычек. И кровавых. Лица серых существ были обтянуты кожей, да так плотно, что создавалось впечатление будто тонкую, напоминающую пергамент кожу — натянули прямо на череп. Тела их были тщедушны, но мысли о их физической слабости, можно было отбросить сразу же. Несмотря на внешнюю, отталкивающую худобу и дрожащие, дергающиеся тела — силы и ловкости их можно было только позавидовать. Каждая встреченная тварь — отправлялась восвояси в мгновение ока. Да. «Твари». «Существа». Да как угодно, но только не люди. У Босса не повернулся бы язык назвать их людьми. И все же — это были все еще разумные и мыслящие существа. Мельком осмотрев одного из них — Странник отметил для Себя интересные особенности. «Серые» — это не аллегория. Цвет их кожи принял пепельный оттенок. Волосы казалось совершенно выцвели. У некоторых из нападавших — шевелюра (если она имелась), была покрыта слоем не то пыли, не то какого-то порошка — обильно примешанного к крови. Волосы напоминали колтуны — множество мелких и твердых пучков. И сделано это было специально. На большинстве из них была самая обыкновенная одежда — разве что некоторым, слишком велика. Если эти одеяния и принадлежали когда-то носившим их — то они чертовски сильно похудели… Ради интереса взглянул у нескольких на челюсти, но заточенных зубов Он не обнаружил. Усмехнулся. Могло ли стать употребление человеческого мяса причиной изменения пигментации их кожи и объяснением «трясучки»? Возможно. А возможно это бред. Странника это не интересовало. Кровь идет — значит убить можно. Кстати, про «убить»…

До сих пор, по приказу ли, или по иному соображению — нападавшие не использовали никакого оружия. А оружие у них было. И было немало. С двадцатым убитым существом — Феникс окончательно убедился, что Он нужен им живым…

Интересно…

Путь сквозь темные коридоры и маленькие комнатки, наполненные криками боли и ужаса душ здесь убиенных — привел Феникса в помещение намного большее по площади, в сравнение с остальными комнатами. Одного взгляда было достаточно чтобы понять, что это был настоящий мать его, церемониальный зал. Человеческие головы, разной степени свежести — покоились на столах вдоль стен, с зажженными свечами — установленными прямо на головах. Такие же свечи в человеческих канделябрах — виднелись тут и там на полу — вокруг непонятных символов. Нет. Это не были всякие пентаграммы и руны — что так любят использовать смертные в своих детских шалостях. Скорее эти символы напоминали идеографические письмена индейцев, но лишь отдаленно. Складываясь в неразборчивый узор из крови — рисунок (или масса связанных между собой иероглифов, если угодно) — занимала почти все пространства большой комнаты. У противоположной стены от входа стояли «существа» — по всей видимости занимаемые особо положение в этом «кружке любителей человечины».

— Остановись! Прошу Тебя! — существо в центре, облаченное в кровавые лохмотья покрывающие голову — резко подняло руку в направлении вошедшего. — Мы — верные слуги Твои! И мы ожидали Тебя — о Великий Вендиго!

Басистый голос главного каннибала отдавался звучным эхом от стен и потолков залы — распространяя произносимые слова в приказном порядке, далеко за территорию полицейского участка.