Почерк зверя

— Согласно последней воле лорда Эль'Чанта, все его имущество, движимое и недвижимое, кроме нескольких несущественных мелочей и некоторой суммы денег — их список прилагается — переходит к вам, господин ан Илленмиль, — секретарь Вэйлианесса, молодой полуэльф по имени Айласар Наиро в который уже раз показал Киммериону завещание и протянул бумаги на подпись.

Быстро пробежав глазами по строчкам, Ким поставил подписи и печати.

— Айласар, а чем вы собираетесь теперь заниматься, если не секрет? — поинтересовался он, стараясь, чтобы его тон прозвучал как можно дружелюбнее и неофициальнее.

Наиро внимательно посмотрел на собеседника.

— Вы ведь не просто так спрашиваете, маэстро… — негромко поговорил он.

— Не просто, — подтвердил вампир.

— Но и не из праздного любопытства.

— Разумеется.

Полуэльф на несколько секунд задумался.

— Я еще не решил. Лорд оставил мне некоторую сумму — возможно, хватит на то, чтобы открыть маленькую театральную студию. Если повезет, найду кого-нибудь, кто будет готов вложить в это деньги — хотя вряд ли, конечно.

— То есть вы хотите продолжить работать в театральной сфере?

— Я не хочу и не могу этого не сделать, — полуэльф улыбнулся. — Понимаете ли, маэстро… Дело в том, что лорд Эль'Чант в свое время взял меня, безродного мальчишку-полукровку, буквально с улицы. Просто взял к себе в дом. Он кормил меня, одевал, нанял учителей — он, по сути, дал мне шанс стать кем-то, а не умереть бродягой в канаве или на виселице. Лорд очень хотел, чтобы я стал актером или музыкантом — но, увы, у меня не оказалось никакого творческого таланта. Зато в скором времени проявился талант организаторский — и тогда он взял меня к себе сперва вторым, потом первым, а потом и личным секретарем. А самое главное — лорд Эль'Чант приучил меня любить театр. Любить его всей душой. И я не хочу связывать свою дальнейшую жизнь с чем-либо, кроме театра.

Киммерион присмотрелся к юноше — а Айласар был еще очень, очень юн — и понял, что не так было в полуэльфе.

Практически все полукровки — дети людей и лесных эльфов. Очень, очень редко встречаются полукровки, один из родителей которых был серым эльфом.

Вот такое исключение сейчас и сидело перед вампиром. Больше того, теперь Ким знал, что искать — и сразу понял, чьи у Наиро скулы, нос и глаза. Сомнений в том, что Айласар сын Вэйлианесса, не было.

Но почему Вэй не оставил все ему? Почему — мне? — подумал эльф. Увы, ответ на этот вопрос мог дать только сам Вэй, а он уже никому и ничего не расскажет…

Киммерион судорожно сглотнул, пытаясь сдержать слезы.

— У меня есть одно предложение, которое, возможно, вас заинтересует, — решившись, сказал он.

Наиро склонил голову на бок и вопросительно посмотрел на собеседника. И это были настолько знакомые взгляд и жест, что эльфу потребовалось все его самообладание, чтобы не разрыдаться прямо здесь.

Прикусив губу, Ким взял себя в руки. И начал говорить, с радостью замечая, что с каждым его словом лицо Айласара оживляется…

Домой Киммерион вернулся только к вечеру. Рагдара и Ниалэри нигде не было, обеда, разумеется, тоже — эльф улыбнулся и отправился в ресторан при Императорском театре. Он помнил, что у главы театра, господина Сьена Чжана, была привычка ужинать там по выходным, еще когда он был только заместителем Вэйлианесса.

Память не подвела — когда Ким вошел в зал ресторана, Чжан сидел за угловым столиком, просматривая меню. Эльф быстрым шагом пересек зал и остановился возле париасца.

— Вы хотели со мной встретиться, — проговорил он.

Чжан поднял на него взгляд.

— Не уверен, что имею честь быть знакомым с вами, — прохладно проговорил он.

— Мое имя — Киммерион ан Илленмиль. Или же — Бельвегор Белый Эльф, как меня называет большинство. — Вампир вежливо поклонился, наслаждаясь произведенным эффектом.

Сьен Чжан вскочил. Потом сел. Потом снова вскочил. От маски невозмутимости на его лице не осталось и следа.

— Маэстро, я бесконечно счастлив видеть вас лично и убедиться в том, что слухи о вашей смерти несколько… преувеличены… — Определившись, он все же встал и вежливо поклонился. — Не окажете ли мне честь отужинать со мной?

— Именно за этим я сюда и пришел, — Ким опустился на стул напротив париасца.

Ужин прошел в светской беседе — Киммерион был не против узнать новости театральной жизни Мидиграда, а Сьен Чжан — выяснить, куда же пропадал скрипач.

Когда принесли десерт и легкие вина, новоиспеченный главный театрал столицы наконец перешел к делу.

— О вас ничего не было слышно больше двух месяцев, маэстро, но вас не забыли — наоборот, мне очень часто приходят письма от весьма влиятельных людей. Они интересуются вашей судьбой и спрашивают, отчего вы больше не даете концертов.

— Можете считать, что у меня был траур, — холодно усмехнулся Киммерион.

— Могу ли я надеяться, что ваше горе уже достаточно утихло, чтобы вы могли дать хотя бы один концерт в Императорском театре? — осторожно поинтересовался париасец, внимательно следя за выражением лица собеседника.