Почетное гражданство

— Маг, — нежно проворковала ланана, поглаживая Ирэма тонкими пальчиками, спускаясь все ниже к его пупку и полоске волос внизу живота. — Ты красивый. Серебро. Хорошее серебро. Не жжется. О чем ты так тоскуешь? Счастье рядом, протяни руку. Посмотри, какая у меня красивая грудь. Я влажная и тугая внутри – большое удовольствие для мужчины.

— Не сейчас. Никогда. Прости, дочь вод.

Ланана разочарованно вздохнула, не спеша уходить, наклонила голову, умоляюще глянула из-под челки, сплетенной надо лбом в мелкую сеть тоненьких косичек с розовыми жемчужинами.

— Что еще? Тебе что-то от меня надо? — догадался маг.

Нечисть виновато кивнула:

— Народ говорит, у тебя есть специи. Еще ор-пудар, — девушка сделала движение от себя, — специи, — и показала рукой на свой рот.

— Зачем вам специи здесь, на острове? Тут вы защищены от магии.

— Здесь – да, нам – нет, братьям и сестрам за мостом. Много, — девушка показала растопыренные пальцы, — пойдут на нерест. Их ловят в черные узлы, забирают серые искры. Очень опасно. Мы хотим жить.

— Специи не мои. Я попрошу для вас, и, думаю, их вам дадут, но не много. Принесите ор-пудар.

Колодезная дева обрадованно кивнула, подпрыгнула, взвилась над песком пенящимся водоворотом и втянулась в берег, словно радужный смерч. Ирэм задумался, рассеянно потрогал рукой песок, в который только что провалилась девушка. Все чаще приходят обрывки тревожных сведений: средние расы и разумная нечисть отлавливаются, увозятся в неизвестном направлении непонятными людьми, то ли обычными ловцами, то ли черными колдунами. Он подумал бы , что за этим стоят Блез, но некромант явно нацелен на другое, в его приоритетах – вечный источник черных искр. Зачем ловить нечисть, имея в не столь отдаленной перспективе всевластие? Зачем тратить силы на сбор серых искр, если есть Источник? Нет, цель некроманта – Врата… и Даша, способная кормить некроманта искрами и стать проводником в своем мире. Тут что-то другое. Новая пища для размышлений.

Ирэм услышал покашливание и поднял голову, бросив на песок острую палочку, которой чертил похожий на узел узор. У воды стояла Лау. Мелюзина строго посмотрела на мага и сказала:

— Ах вот ты где. Сестры сказали, ты искал Дашу. Я знаю, где она. Идем.

Ирэм поднялся и без лишних возражений углубился в лес вслед за подругой. Лау была непривычно серьезна, но лукавая улыбка то и дело пробегала по ее лицу, словно мелюзина вспоминала о чем-то забавном. Мага эта улыбочка тревожила. В последнее время подруга слишком активно занималась устройством его личной жизни.

— Куда мы идем?

— К теплым водопадам. Лечебная водичка – как раз то, что сейчас нужно твоей подружке.

— Ты сегодня на диво серьезна.

— Ву готовит кое-что сногсшибательное на Самухун. Представляешь, сколько у меня работы? Я оторвалась от дел только ради тебя, мой мальчик, поскольку ты не можешь сам позаботиться о своем счастье.

На языке Лау это означало, что мелюзина сбежала из дворца под выдуманным предлогом, переложив свои обязанности на плечи какой-нибудь покладистой помощницы. И то, что Ирэму грозила очередная авантюра, организованная неугомонной подругой.

— Как тебе наш маленький эльф? — спросил маг.

Мелюзина мечтательно подкатила глаза и протянула:

— Сла-а-адкий…

— Понятно. Он явился под утро и еле дополз до своей комнаты. Даже завтракать отказался, что на него совсем не похоже. Его брат недоволен. Я знаю, что тебе плевать. Лау, игры играми, но ты поосторожнее с Донирээнами.

— Знаю, знаю… Эгенд станет каким-то местным корольком при золотоволосых, а Альд его правой рукой. Кстати… — мелюзина задумчиво тряхнула головой, — Ву что-то видел в зеркале по поводу их проклятого дяди. Что-то странное…

— Плохое или хорошее?

— Скорее, хорошее. Но необычное. То, чего никто не будет ожидать.

— Тем более. Не трогай хотя бы Эгенда.

Мелюзина стрельнула в сторону мага глазками.

— Ирэм дорогой, это чудесный комплимент с твоей стороны. Ты считаешь, что я настолько неотразима, что даже этот безнадежно влюбленный в другую снеговичок может пасть жертвой страсти ко мне?

— Именно.

Лау на ходу игриво прильнула к магу, потянулась губами к его уху:

— Спасибо, конечно, дорогой. Но ты же устоял.

Мелюзина отпрянула и, хохоча, унеслась вперед.