Почетные арийки

В результате предпринятых поисков я все-таки сумел обнаружить, что за таинственное место послужило фоном для этой старой фотографии. В 1906 году баронесса де Ланглад купила замок в Кютсе, маленькой деревушке на границе департамента Уазы. Это поместье XVII века, состоящее из главного здания с двумя флигелями по бокам, покрытое сланцем и окруженное рвом, сразу же очаровало Люси. Во время Первой мировой войны здание стало вспомогательным военным госпиталем и было захвачено немцами после ожесточенных боев: многие французские пациенты погибли от рук вражеских солдат. В результате бомбардировок и пожаров замок превратился в открытые всем ветрам руины на фоне пустынного ландшафта. Насколько хватало глаз простирались поля черной земли, напоминавшие о кровопролитных сражениях. Кладбище под открытым небом — так подумала Люси, когда спустя несколько недель после окончания войны остановилась перед мостом через высохший ров.

Представляю, как морозной зимой 1919 года она шла к развалинам, где остались лишь почерневшие от огня стены. В большой гостиной — осколки обрушившейся люстры. Над камином — большое позолоченное зеркало, расплавившееся в пожаре. В углу — остов обугленного дивана. Что же делать? Пройдет много времени, прежде чем можно будет получить компенсацию за нанесенный войной ущерб. Восстановительные работы займут годы. Где взять силы, чтобы стереть следы этих бесчинств и привести все в порядок? В тряской машине на обратном пути в Париж Люси и Пьер приняли решение. Они восстановят замок, чего бы это им ни стоило. Сложная задача, но они справятся. К поместью вернется былое великолепие.

Часть III Конец эпохи невинности

1

Париж, 1920 год. В один из сентябрьских дней Люси и Мария-Луиза обедали на террасе ресторана «Ле Пре Кателан» в самом сердце Булонского леса. Здесь ничего не изменилось со времен их детства, когда они играли в обруч под бдительным присмотром гувернантки. Вокруг в тени больших зонтов расположилась элегантная публика. Погода на исходе лета была довольно переменчивой, однако накануне дожди наконец прекратились, и появилась возможность немного развеяться. Верховая прогулка по лесным тропинкам принесла им немало приятных впечатлений. Среди водопадов, прудов и ручьев они вновь обрели прежнее единение. Неспокойные времена остались позади, возникло ощущение нормальности. Можно было возвращаться к обычной жизни. Сестры благодарили судьбу за то, что им не довелось пережить смерть любимого человека, однако не могли остаться равнодушными, то тут, то там встречая молодых людей, чье будущее было принесено в жертву. Вид изуродованных, безногих калек вызывал у них содрогание. Они делали все, что было в их силах, для восстановления страны: неустанно трудились по линии комитета Красного Креста департамента Уазы, организовывали доставку товаров первой необходимости для нуждавшихся. Их самоотдача была достойна подражания. Стали ли они от этого лучше выглядеть в глазах окружающих? Увы, их продолжали преследовать насмешки, такие как ядовитое замечание герцогини Эдме де Ларошфуко, которое часто повторяли в парижских салонах: «Евреи показали себя с хорошей стороны. Ничего удивительного, ведь это была война на истощение противника, а уж ростовщики что-то в этом понимают». Сестры боялись, что и до них дойдет очередь быть осмеянными и униженными, как произошло с Сесилией Блюменталь, новой герцогиней Монморанси, — после брака с Талейраном-Перигором ее стали называть «герцогиней Монморанталь».

Мария-Луиза поинтересовалась у сестры, как продвигается восстановление замка Кютс. К сожалению, там еще даже не возвели строительные леса. Начало работ то и дело откладывалось из-за постоянных споров между экспертами и страховщиками, которые никак не могли договориться о стоимости реставрации. Даже самым большим оптимистам было отчего приуныть: почти все предстояло отстраивать заново. Люси, однако, не собиралась отказываться от грандиозных празднеств, прославивших поместье до войны. Озвучив Марии-Луизе список приглашенных на день открытия охоты, Люси подняла взгляд на сестру:

— Маршал Петен тоже приглашен. Пьер на этом настаивал. Он часто заходит к нам с тех пор, как обосновался в Компьене. Не вижу причин это менять.

Уже несколько недель весь Париж только и говорил о женитьбе этого немолодого высокопоставленного офицера на разведенной сорокадвухлетней женщине.

— Значит, они оба будут там? — с любопытством спросила Мария-Луиза.

— Конечно, Мализа, ведь она его жена! Маршала столько лет обвиняли в непостоянстве, так стоит ли упрекать его в том, что он наконец упорядочил свою личную жизнь, — продолжала Люси. — Подумать только, они любят друг друга уже больше двадцати лет. Насколько мне известно, тогда родители девушки отказались выдать ее замуж за будущего маршала.