Почетный академик Сталин и академик Марр

На всех стадиях мышление неразлучно с языком, одинаково с ним изменчиво, но, будучи также одинаково с языком коллективно, мышление с языком расходится техникой, качеством, количественным охватом своей службы. Язык в действии обслуживает лишь актуальный коллектив, притом в различных пределах в зависимости от технических слуховых или зрительных средств распространения речи, тогда как для мышления физических пределов нет, пределы же замыкания — временны, поскольку они и во времени и в пространстве отодвигаются или совершенно снимаются с расширением и углублением опытных знаний. Язык подвержен воздействию окружения непосредственно или при посредстве слуховой передачи лишь в современности, а в прошлом, как и в будущем, его отношения реализуются только письмом, с определенной стадии закабалившим живой язык, а мышление, не имея иных способов выявления, как язык или его замена, не имеет, кроме пределов своих знаний, никаких препон для общения со всем миром и прошлым, и будущим: мышление, действуя как надстройка базиса, творило в ней, надстройке, собственно лепило то, чего никто не постигал, материально лепила мифы, зачатки мировоззрения и эпоса»[533]. Затем уже шли те фразы, которые привел Сталин, но и они даны им в усеченном виде. Опущенную Сталином фразу я выделил: «Язык существует, лишь поскольку он выявляется в звуках; действие мышления происходит и без выявления. У языка, как звучания, имеется центр выявления, центр работы мышления имеет мозговую локализацию, но все это формально, особенно звукопроизводство, всегда сочетаемое с мышлением или с продукциею мышления. Язык (звуковой) стал ныне уже сдавать свои функции новейшим изобретениям, побеждающим безоговорочно пространство, а мышление идет в гору от неиспользованных его накоплений в прошлом и новых стяжений и имеет сместить и заменить полностью язык. Будущий язык — мышление, растущее в свободной от природной материи технике. Перед ним не устоять никакому языку, даже звуковому, все-таки связанному с нормами природы»[534].

А теперь попробуем изложить всю эту марровскую «труд-магическую тарабарщину» более понятным языком, не обращая внимания на сталинские характеристики.