Почтальон, шире шаг!

Время от времени мимо окна с грозным ревом и грохотом проносились встречные пассажирские и товарные поезда. От неожиданности Валя всякий раз отшатывалась, но тут же снова припадала к окну — старалась сосчитать вагоны или платформы, но каждый раз сбивалась со счета.

В Минск они приехали к вечеру. И сам город Валя увидела как-то неожиданно. Поезд замедлил ход и начал, видно, поворачивать, потому что выгнулся огромной дугой, и Валя могла одновременно видеть и тепловоз впереди, и, обернувшись, самый последний вагон. Она загляделась на хвост поезда, а когда посмотрела вперед, так аж ойкнула от удивления. Во все стороны перед нею расплескалось море огней. Яркие, разноцветные, они сверкали, переливались, и небо над ними казалось не темно-синим, а светлым, словно где-то за громадами домов вставало невидимое солнце.

Валя тут же принялась тормошить Адама Степановича, который задремал, облокотившись о столик, с не раскуренной трубкой в зубах.

— Приехали! Дядя Адам, мы уже приехали!

Адам Степанович посмотрел в окно и спокойно ответил:

— Да нет еще, не торопись. Еще с четверть часа до вокзала будем ползти.

Но все-таки начал одеваться.

Зашевелились, зашумели другие пассажиры. Кое-кто даже начал пробираться с чемоданами и сумками в руках поближе к выходу. Шагнула было к проходу и Валя со своей сумочкой, но Адам Степанович тронул ее за рукав:

— Лучше в окно гляди, может, своих увидишь, когда к вокзалу подъедем.

Поезд еще и правда долго постукивал на стрелках, проезжал под какими-то мостами, пока наконец не остановился перед ярко освещенным зданием.

И почти сразу же Валя увидела Галю и дядю Миколу. Они стояли на перроне, как раз напротив их вагона. Валя помахала им рукой и вместе с дядей Адамом пошла к выходу.

А еще минут через десять они уже сидели в такси и ехали по праздничному городу. На коленях у Вали лежал букетик гвоздик — Галин подарок, а сама Галя говорила, говорила, говорила… Называла улицы, по которым они проезжали, площади. «А вот здесь парады бывают… А вон там кукольный театр… А это — памятник солдатам и партизанам, которые освобождали Минск…»

Дядя Микола попросил таксиста ехать помедленнее: «Пусть наша гостья городом полюбуется». И сам время от времени перебивал Галю, вспоминал, какими были эти улицы в первые послевоенные годы.

Они довезли Адама Степановича до самого дома, где жила его младшая дочь, а затем снова колесили по городу, любуясь из окон памятниками, зданиями, мигающими, переливающимися огнями иллюминации.

Тетя Катя заждалась их.

— Это же надо — так долго от вокзала добираться, — ворчала она на дядю Миколу, доставая из буфета тарелки. — Автобусом можно было давно туда и обратно съездить. Я уже волноваться начала.

Дядя Микола молчал и лукаво усмехался девочкам.

Вскоре тетя Катя велела всем мыть руки и идти к столу.

Только после ужина Валя вспомнила о своей сумочке, в которой вместе с гостинцами лежал букетик Галиных пунцово-красных гвоздик. Валя понюхала цветы. Они пахли морозом.

Галя сняла с буфета стеклянную вазочку, налила в нее воды и поставила цветы. А Валя тем временем достала из сумочки свои гостинцы. Очень они всем понравились, особенно краснобокие яблоки.

— Теперь таких на рынке не увидишь, — сказала тетя Катя.

Узнав, что яблоки послала Люся, Галя сморщила нос и насмешливо хмыкнула. Но яблоко себе выбрала самое большое и самое красивое.

Спать девочек положили вместе на широкую тахту, а перед тем они долго рассматривали Галины коллекции: значков, среди которых было много иностранных, открыток с портретами киноартистов. Валя тоже собирала открытки, но у нее их было куда меньше.

Назавтра сестры не расставались ни на минутку. Ездили в парк, ходили в кино, смотрели у соседа-художника цветной телевизор. Валя перелистала книги в Галиной библиотеке и в душе пожалела, что зимние каникулы коротки — все не прочтешь…

Наступил второй день.

И вот в этот-то день случилось происшествие, о котором они обе не могут вспомнить без краски стыда на щеках.

Да только краснеют Галя и Валя по разным причинам.

Началось с того, что утром после завтрака дядя Микола сказал:

— А сегодня, Валюша, знаешь, куда вы пойдете? В цирк. Ты когда-нибудь была в цирке?

Валя в цирке не была. Видела выступления артистов цирка по телевизору, но телевизор — это ведь совсем не то. Побывать в цирке — Валина давняя мечта. Но от взрослых, которые иногда ездили в столицу на неделю и даже больше, она слышала, что попасть в цирк почти невозможно. Билеты продают заранее, за месяц вперед, попробуй достань…

Валя радостно повернулась к сестре и вдруг увидела, что Галя сморщилась и хмыкнула — точно как вчера, когда она вспомнила о Люсе. Но дядя Микола строго посмотрел на нее и подал две розовые бумажки.

— Чур, только не опаздывать и держаться вместе. Народу там будет много, а Валя города не знает.

Галя взяла билеты.

— Папа, а на мороженое, на лимонад…

— Вот вам и на лимонад, и на мороженое, — высыпал на стол целую горсть меди и серебра отец.