Почтальон всегда звонит дважды

То была счастливая неделя. После обеда Кора ездила в больницу, остальное время мы проводили вместе. Мы почти не закрывались, работали не покладая рук – и зарабатывали. Самым удачным оказался день, когда на трех автобусах прикатила сотня школьников, которые набрали кучу съестного для пикника, но мы и без того наварили немало. И можете мне поверить, кассовый аппарат работой не слишком нагружали.

Один раз я поехал с Корой, и когда она вышла из больницы, мы рванули на пляж. Там она надела желтый купальник и красную шапочку, и когда появилась в таком виде, я ее даже не сразу узнал. Она была как девочка. Только тогда до меня дошло, какая она еще молодая. Мы резвились на песке, потом отплыли от берега и качались на волнах. Мне нравилось лежать головой к волнам, а ей – ногами. Мы держались за руки. Я смотрел в небо. Кроме него, ничего не было. Я подумал о боге.

* * *

– Фрэнк!

– А?

– Он завтра возвращается. Ты понимаешь, что это значит?

– Понимаю.

– Теперь мне придется спать с ним, а не с тобой.

– Ну да… если только мы не уберемся отсюда до его возвращения.

– Я надеялась это услышать.

– Только ты, я и дорога.

– Ты, я и дорога…

– Просто двое бродяг.

– Зато мы будем вместе.

– Именно. Мы будем вместе.

* * *

На следующее утро мы стали собираться. Точнее, собиралась Кора. Я купил себе костюм – ну и теперь надел его, вот и все сборы. Кора складывала вещи в шляпную коробку. Закончив, протянула ее мне.

– Положи в машину, ладно?

– В машину?

– Мы разве не на машине поедем?

– Если не хотим провести первую же ночь в кутузке – лучше не стоит. Украсть у человека жену – еще куда ни шло, а вот украсть машину – уголовное дело.

– Ясно.

Мы вышли. До автобусной остановки было две мили, и нам пришлось искать попутку. Всякий раз, как проезжал автомобиль, мы застывали с поднятыми руками – на манер фигуры индейца перед табачной лавкой, – но никто не останавливался. Один мужчина легко поймает попутку, да и женщина тоже – если у нее хватит дурости туда сесть, – однако мужчина и женщина вдвоем шансов не имеют.

Когда мимо проскочило десятка два машин, Кора остановилась. Мы прошли где-то четверть мили.

– Фрэнк, я больше не могу.

– В чем дело?

– В этой дороге.

– С ума сошла? Ты просто устала. Послушай, побудь здесь, а я пойду поймаю машину прямо до города. Нам так и так туда надо. И все будет хорошо.

– Не в том дело. Я не устала. Я просто не могу – и все. Не могу.

– Кора, ты не хочешь быть со мной?

– Ты знаешь, что хочу.

– Возвращаться нам нельзя. Второй раз так уйти не получится, сама знаешь.

– Фрэнк, я тебе говорила, что я не бродяжка. Стоять тут, ждать, пока нас подвезут – для меня просто унижение, ничего больше.

– Я же сказал: найдем машину прямо до города.

– А дальше что?

– Приедем в город. Потом отправимся дальше.

– Не отправимся. Мы проведем ночь в отеле и начнем искать работу. И жить будем в лачуге.

– А тут у тебя – не лачуга?

– Это другое дело.

– Кора, ты позволишь себе сдаться?

– Именно, Фрэнк. Я больше не могу. Прощай.

– Послушай меня одну минуту.

– Прощай, Фрэнк. Я возвращаюсь.

Она вцепилась в свою коробку. Я не хотел отдавать, говорил, что сам ей донесу, но она ее отняла. И пошла обратно.

Когда мы выходили, вид у нее был что надо: аккуратный голубой костюмчик, голубая шляпка. Теперь одежда измялась, туфли запылились, и даже идти ровно она не могла, так плакала. Я вдруг понял, что тоже плачу.

Глава 6

Я поймал попутку до Сан-Бернардино. Там рядом железная дорога, и я думал подсесть в какой-нибудь товарняк, идущий на восток. Но не подсел. В бильярдной встретил одного типчика, ну и решил его потрясти. Большего олуха господь просто не мог создать, а все потому, что у этого умника был друг, который, вишь ты, умел играть! Одна беда: другие-то играют и получше. Я проболтался с этой парочкой недели две, снял с них двести пятьдесят монет – все их сбережения – и решил побыстрее свалить из города.

Попросился в грузовик до Мехикали, а по дороге стал думать про эти двести пятьдесят долларов; с такими деньгами можно осесть где-нибудь на побережье и торговать хот-догами, пока не накопим денег, чтобы замахнуться на бизнес посерьезней. И тогда я слез и поймал попутку в Глендейл. Там я болтался по рынку, где Ник закупал провизию, надеясь встретить Кору. Я даже звонил ей раз-другой, но трубку брал грек, и мне пришлось делать вид, что я ошибся номером.

В промежутках между дежурствами на рынке я забредал в бильярдную поблизости. Однажды увидал там парня, который отрабатывал удары. За кий он хватался так, что сразу стало ясно: новичок.

Я пристроился за соседним столом. Рассуждал я вот как: если двухсот пятидесяти монет хватит на киоск с хот-догами, то, имея триста пятьдесят, мы будем как сыр в масле.

– Как насчет малость покатать шары?

– Да я не очень-то умею.

– Это ничего. Просто так, для разминки.

– Боюсь, мне с вами не тягаться.

– Со мной? Да я полный бездарь.

– Ну ладно. Если без ставок…

Мы начали играть, и я ему проиграл партии три-четыре – чтобы немножко подбодрить. И все качал головой, удивлялся, как так вышло.