Почтенное общество

На первом этаже — просторная гостиная с открытой кухней, на втором — четыре спальни, две из них с видом на море. Эрван выбирает себе комнату, завладевает обнаруженным в доме компьютером и запирается. Проделав несколько ложных ходов, он выходит в Facebook. Ни Марсан, ни Курвуазье не заходили. Чтобы скоротать время, он блуждает по Интернету, регулярно возвращаясь на сайт социальной сети, но безуспешно.

Нил окунается в хозяйство, и это приносит ему облегчение, занимает голову. Он проветривает большую комнату, свободные спальни, среди вещей, в разное время привезенных сюда Куком, находит сменную одежду и туалетные принадлежности для Скоарнека и для себя.

Пату и Гезд долго обсуждали предстоящую встречу с Мишле. Трудно найти правильный тон.

— Мы загнаны в угол. Этот мерзавец Мишле сумел так наследить, что, если мы его просто-напросто выставим за дверь, он может все испортить. Риск слишком велик. Пусть думает, что его будущее связано с нами.

— Да, в общем, он настолько облажался, что теперь мы оказываемся замешаны. Ты только что это сказал, — кивает Гезд.

— Да, что-то вроде этого, по крайней мере на некоторое время. А потом…

Так что Мишле в конце дня вызван в небольшой кабинет Министерства финансов: нужно, чтобы встреча носила для Мишле официальный характер, однако были приняты все меры предосторожности для обеспечения конфиденциальности.

Гезд открывает огонь:

— Два убийства в самый разгар предвыборной кампании. Что, интересно, вы об этом думаете, Мишле?

— Это ошибки, две серьезные ошибки, я понимаю.

— И то слава богу. Значит, я могу воздержаться от комментариев. Но знайте: это грозовое предупреждение, как для вас, так и для нас. Надеюсь, вам ясно.

— Несомненно.

— Мы знать не хотим, каковы ваши намерения, — включается в разговор Пату. — У нас своих забот хватает. Но мы должны найти того, у кого находится досье Субиза, и узнать, что этот человек собирается с ним делать. И как можно быстрее. Мы также не будем возражать, если давление на наших экологов не будет снято вплоть до второго тура, однако без новых неосторожных рисков.

— А главное, все, что может вывести на Герена, должно быть тщательно вычищено. И не хитрите, Мишле, мы ни о чем не забудем.

Нил приготовил ужин из того, что нашлось. Утка с фасолью — тяжеловато для желудка после съеденной днем кислой капусты, но выбор весьма невелик. За столом Скоарнек с кислой миной соглашается, что вилла прекрасна и великолепно подходит к данному случаю. Нил сообщает, что скоро приедет Кук, хозяин дома, журналист крупного лондонского еженедельника «Геральд».

Скоарнек знает про «Геральд», но при этом напоминает, что его разыскивает полиция, что его защита требует соблюдения всех правил безопасности, а еще один журналист…

Нил не удостаивает его ответом.

Проглотив последний кусок, Скоарнек поднимается к себе. В конце концов, иностранный журналист может оказаться полезным контактом после «Гедеона». Если «Гедеон» будет спасен.

Все тщательно убрав, Нил устраивается в большом кожаном кресле, из которого видна дверь комнаты Скоарнека.

Кук приезжает около полуночи. Короткое совещание. У Кука свой ноутбук.

— Я сделал копию с флешки сегодня утром. Но досье зашифровано. От Скоарнека нужен пароль. Вы договорились?

— Не сказал бы. Он закрыт на все замки. И похоже, чего-то ждет, даже, возможно, сожалеет, что согласился, чтобы иностранцы увезли его подальше от всех его связей. Во всяком случае, он ничего не скажет.

— Можем воспользоваться его замкнутостью и немного пощипать. Небольшое давление никогда еще не приносило вреда.

— Сомневаюсь. — На лице Нила появляется гримаса. — Боюсь, что потом мы от него ничего не добьемся.

— Другие предложения?

— Спать. Я очень устал. И ждать, затаиться. Мы не единственные игроки в этой партии и тем более не главные. Что-то неминуемо произойдет. И мы должны быть к этому готовы.

СУББОТА

День обещает быть долгим. Три города, два митинга, десяток встреч. Еще не проснувшийся Шнейдер стоит перед зеркалом в ванной. Выглядит он отвратительно, измотан. Пора бы всему этому закончиться. По радио передают шестичасовые новости.

Анри Жубер, бывший министр последнего левого правительства, объявляет о своем присоединении к Герену, сообщив при этом, что будущее поменяло свой лагерь.

Шнейдер скрипит зубами, его будущее точно поменяло лагерь. Мыло, кисточка для бритья, красивая белая пена, чувство покоя и расслабленность. Шнейдер берет бритву и, внезапно став очень внимательным, начинает тщательно бриться.

Вчера вечером на митинге в Страсбурге Герен утверждал, что Европа — это будущее Франции. На другом конце страны Шнейдер на митинге в Бордо произнес точно такую же фразу. Консенсус по вопросам развития Европы.