Почти детективная история

Даже когда они с Томом только начинали встречаться, ей не было так хорошо и так комфортно. Все происходило настолько естественно и правильно, как редко бывает у двух совершенно чужих друг другу людей. Они катались по простыням, он щекотал ее щетиной, а она смеялась ему куда-то в шею...

Ее личный Санта- Клаус, которого ждешь так долго, что уже не надеешься на его существование. И даже если его сани упадут под твоим балконом, ты пройдешь мимо, так как уже давно перестала верить в чудеса и прекрасных принцев, пусть даже толстых и в красных шубах. Не остановишься погладить оленей по шелковистой шерстке между рогов, потому что просто не увидишь их в своей повседневной сутолоке, втаптывающей в смесь снега и соли прекрасное. Но сейчас ей было именно так... прекрасно.

Он ушел ночью, когда кровь еще бурлила в венах, гормоны брали верх над разумом, и они могли страстно целоваться у двери, шепча приятные слова на прощанье. Обжигая друг друга горячим дыханием, договаривались о новой встрече и отлично понимали, что таковая не состоится. Было бы глупо дожидаться утра и чувства неловкости, приходящего вместе с ним, многозначительных пауз и неискреннего быстрого «созвонимся». Так было честнее и правильнее. Не как в сказке, но как в жизни. Ее жизни.

Том, в отличие от нее, никогда не верил в чудеса, он всегда был прагматиком, даже в постели. А ее новый знакомый напоминал того самого обаятельного волка из "Десятого королевства". Который еще не знал, что именно хочет с ней сделать - он просто ее хотел. В памяти отчетливо всплыла картинка из фильма, когда волк, обильно поперчив бабушку, собрался ее съесть. И Эмме хотелось самой наперчиться от души, только бы он решил попробовать ее на вкус. И ведь он решил... и от этого все еще перехватывало дыхание, заставляя сбивать простыни и скидывать одеяло, пока она лежала без сна, вглядываясь в туманное ночное небо, каким оно бывает только зимой.

Их план был почти идеальным, за исключением того, что утром Эмма обнаружила за диваном его смятый пиджак и бумажник в нем.

Она включила телевизор, заправила кофеварку и, нарезая сыр тонкими ломтиками, думала, как будет правильнее поступить. Стоит ли ей первой набрать номер или дожидаться его звонка.

Не придумав ничего умного, Эмма налила себе кофе и сделала звук погромче – как раз показывали сводку новостей.

Чашка с треском упала на пол и покатилась, брызги горячего кофе обожгли лодыжки, но девушка не отрываясь смотрела на экран телевизора.

Там оператор взял крупным планом переднее стекло машины, точнее, того, что от нее осталось. Лишенный эмоций дикторский голос за кадром вещал о том, что сегодня под утро на объездном шоссе номер восемнадцать произошла авария, детали происшествия выясняются.

Далее ведущий переключился на другие новости, говоря что-то про похороны известного мафиози, умершего от инфаркта на прошлой неделе в возрасте семидесяти восьми лет. А у Эммы перед глазами все стояла картинка разбившейся машины и виднеющаяся в осколках покореженного стекла фигурка «Черного плаща» под зеркалом.

Странно, хотя все мы знаем, что когда-нибудь умрем, а СМИ постоянно сообщают о той или иной аварии или смерти знаменитости, но если это случается с кем-то из наших близких или знакомых, то всегда кажется невероятным, ужасно несправедливым и страшным. Будто вам вдруг сообщили, что Солнце взорвется не через шесть миллионов лет, а через пару месяцев.

В течение всего дня Эмма старалась не думать о том, что случилось, в конце концов – она практически не знала этого человека. Потом ее взгляд упал на бумажник, лежавший немым упреком на середине стола. Чернота глянцевой кожи на светлом покрытии казалась особенно траурной.

Нет, надо было что-то с этим делать. Может, у него имелась девушка, или он был многоженцем, а, возможно, покойный и вовсе был плохим человеком и никогда не уступал старушкам место в метро. Разозлившись на свою глупость и сморгнув подступившие вдруг слезы, Эмма раскрыла его бумажник, нашла карточку социального страхования и узнала его адрес. Это было не так уж и далеко отсюда, не более получаса пешком.

«Наверное, будет правильно отдать бумажник его родным», – с сомнением подумала Эмма, смутно представляя себе, что будет говорить, если за дверью его квартиры она обнаружит жену и пятерых детей. Но оставить портмоне у себя казалось невозможным, а выкинуть рука не поднималась.

Через час она уже стояла у дверей его квартиры и собиралась с духом, чтобы постучать. Пока она морально готовилась, потянуло сквозняком, и дверь его квартиры отворилась с тихим скрипом.

– Какого...! – Эмма выругалась от неожиданности и испуга.

Потянувшись к ручке, она переступила через порог и громко поинтересовалась:

– Эй? Есть здесь кто-нибудь? – А потом совсем робко добавила: – У вас тут дверь не заперта...

Но открывшийся вид ясно давал понять, что, кто бы тут не был, он уже ушел.

Квартира сейчас походила на разгромленный полигон. Все шкафы открыты, ящики вывернуты, диван вспорот, подушки раскиданы, кое-где были отодраны даже паркетные половицы.