Почти дневник (Статьи, очерки)

Каждую минуту входят в комнату, уходят посетители.

Председатель окружной избирательной комиссии товарищ И.М.Бруднер не успевает отвечать на вопросы. Вопросы однотипны:

- Мне девятнадцать лет. Могу ли я голосовать?

- Можете. Все граждане, достигшие восемнадцати лет, имеют право голоса.

- Спасибо, товарищ.

Или:

- Я еврей. Имею я право голосовать?

- Имеете. Имеют право голоса все граждане, без различия вероисповедания и национальности.

- Спасибо, спасибо, товарищ!

Очень часто посетителей сразу приходит такое количество, что товарищ Бруднер выносит прием прямо на площадь. Иногда возникает летучий митинг. Крестьяне, приехавшие торговать, наскоро закрывают рогожами свои товары и бегут к толпе. Мелькают нагольные полушубки, свитки, черные овчины.

Народ шумит, жестикулирует, жарко обсуждает каждую фразу, брошенную оратором. Все весело возбуждены. Настроение бодрое, приподнятое. Сразу видно, что предстоящие выборы дело свое, кровное, общенародное.

Широкое, всенародное, публичное обсуждение кандидатур дает поразительные результаты. При такого рода обсуждении врагу будет очень трудно проникнуть в Народное собрание.

Председатель временного управления товарищ Зейфман рассказал очень поучительный случай.

На собрании железнодорожников во время выборов в местный комитет группа враждебно настроенных "профсоюзников" выставила свой список. Собрание потребовало, чтобы список обсуждался "по-советски", то есть чтобы каждая кандидатура обсуждалась персонально, публично, при участии всего собрания. Каждый кандидат должен был выходить на трибуну перед народом, рассказывать свою биографию, говорить о своих политических убеждениях, о своей программе и т.д.

Разумеется, при такого рода обсуждении кандидатур все желтые профсоюзники, мечтавшие проскочить фуксом, в общем списочке, под шумок, жестоко и с треском провалились.

- Я никогда за всю свою жизнь не видал подобного провала, - говорит товарищ Бруднер, весело потирая руки. - Неслыханный провал!

В маленький кабинет товарища Бруднера один за другим входят посетители.

Вот женщина в осеннем пальто и скромной шляпке. Она служащая почтово-телеграфной конторы. Нужен керосин для освещения. Она с жаром объясняет, что без керосина контора не может работать. Товарищ Бруднер пишет записку в склад на керосин.

Вот двое юношей. Их исключили из школы за неплатеж. Как быть?

- Товарищи, - говорит товарищ Бруднер, - в Советском Союзе ни один человек не платит за право учения. Наоборот, очень часто учащиеся даже получают стипендии.

Юноши растерянно переглядываются.

- Как? Как сказал товарищ? В Советском Союзе не берут денег за право учения?

- Да.

- И еще... может быть, мы не так расслышали... Наоборот, очень часто учащиеся даже получают стипендии?

- Конечно.

Юноши вспыхивают от удовольствия и толкают друг друга локтями. Толкают совсем по-мальчишески, по-школьнически, даже слегка фыркают.

- Значит, нас примут обратно?

- Ясно.

- И мы будем учиться даром?

- Понятно.

- И даже... может быть... как вы думаете, товарищ?.. Может быть, нам дадут стипендию?

- Очень просто.

- О, спасибо, спасибо вам, товарищ!..

И они, счастливые и возбужденные, неловко сталкиваясь в дверях, выходят из кабинета.

Входит девушка с милым круглым лицом и черными блестящими глазами. Это представительница благотворительного общества "Капля молока". Она пришла во временное управление за помощью. Средств мало, а грудных детей, нуждающихся в питании, много.

- Великолепно!

Товарищ Бруднер весело потирает руки.

- Пожалуйста! - Он показывает широким жестом в угол. Там лежат какие-то банки, свертки, коробки. - Берите, что вам пригодится. Это все народ собрал у помещика. Здесь чай, несколько кило какао, печенье, конфеты, сахар. Вашим детишкам это пригодится?

- О, конечно!

- Забирайте панское добро.

Он весело и заботливо нагружает сияющую девушку пакетами.

- Спасибо, товарищ! Спасибо!..

Девушка довольная уходит.

А на улице продолжаются предвыборные митинги. Митингуют комсомольцы, совсем недавно выпущенные из польских концентрационных лагерей. Некоторые из них сидели год-два в невероятно тяжелых условиях. Были на краю гибели. Отчаялись когда-либо выйти на свободу. Но бодрости своей комсомольской не потеряли. Их вырвала из рук палачей Красная Армия.

Сейчас за ними буквально по пятам ходит местная молодежь и смотрит на них обожающими глазами.

А они, такие молодые, такие милые, такие похожие на наших комсомольцев времен гражданской войны, весело смеются, поют хором и на перекрестках бросают в толпу жгучие, прямые, неотразимые слова о счастье жить на свободной белорусской земле, навсегда освобожденной от власти панов. И белорусские рябины стоят вокруг них, яркие, свежие, обожженные первым морозом, как девушки, разодетые в красные серьги и мониста ради веселого народного праздника.

V

Вечер 21 октября. До выборов считанные часы. Народ на улицах. Толпы всюду, где "пахнет выборами". Возле избирательных участков, куда везут на грузовиках цветы. Возле афиш, объявлений и лозунгов.

Настроение исключительно приподнятое.