Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю»

Надеюсь, что, несмотря на свойственную мне сбивчивость, а иногда и расизм (если считать объектом расизма богачей), я сумел показать, насколько интересно существующее здесь многообразие. Какими бы одинаковыми ни казались нордические нации на первый взгляд, они сильно отличаются друг от друга. У них разные генетические корни, разная ментальность, разные истории и экономики. У одних есть нефть и газ, у других – деревья или горячие источники. Одни используют евро, другие вообще не состоят в ЕС. И ведь я даже не касался внутреннего многообразия, присущего этим, казалось бы, «однородным» странам, – поразительной разницы между югом и севером Швеции, сотен местных диалектов норвежского языка, культуры саамов и так далее.

Есть еще одна составляющая феномена скандинавского счастья, которую я пока не упоминал или почти не упоминал. По мнению экспертов, одна из ключевых его причин – автономность существования, роскошь самостоятельно решать свою судьбу и получать удовлетворение от самореализации. Неслучайно регион, постоянно занимающий первые места по благополучию и уровню жизни, лидирует и в области равенства образовательных возможностей. По данным сравнительного исследования доходов двух поколений, проведенного Лондонской экономической школой, Скандинавию отличает один из самых высоких в мире уровней социальной мобильности – первые четыре места рейтинга принадлежат странам этого региона.

Чтобы достичь истинного, устойчивого счастья, нужно быть хозяином собственной жизни, управлять своим будущим и иметь возможность менять то, что не соответствует желаемому. Это не просто безжизненный лозунг вроде «Американской мечты» (кстати, США оказались где-то в нижней части рейтинга ЛЭШ). В Скандинавии это – реальность. Социальной мобильности в Северной Европе намного больше, чем в США или Британии. При всем местном коллективизме и государственном вмешательстве в личную жизнь граждан у человека здесь куда больше возможностей жить так, как он хочет, и заниматься тем, чем он хочет.

Я могу назвать многие американские штаты, где было бы крайне некомфортно жить открытому атеисту, или гею, или женатой паре, которая не хочет обзаводиться детьми, или незамужней женщине с детьми, или семье, воспитывающей детей в мусульманских традициях. Коли уж на то пошло, я вообще не представляю, каково это – быть вегетарианцем в Техасе или любителем вина в Солт-Лейк-Сити. А уж о социалистических убеждениях не стоит заикаться ни в одном из штатов. В Скандинавии же можно делать все вышеперечисленное, никто и глазом не моргнет (при условии, что вы переходите дорогу только на зеленый сигнал светофора).

Важнейшее условие этой социальной мобильности – школы. Самостоятельность, которую дает качественное бесплатное образование, не менее, если не более, важна, чем экономическое равноправие и развитая система социальной защиты. Скандинавские образовательные стандарты не только лучшие в мире, они общедоступны и бесплатны. Это краеугольный камень исключительности стран Северной Европы.

Возможно, кто-то станет утверждать, что скандинавская свобода и автономность существуют лишь для самих скандинавов. Мусульманин, который собирается построить мечеть, американец, привыкший ездить на большой машине, или англичанин, ведущий себя в соответствии с архаичными нормами этикета, могут почувствовать, что их здесь угнетают и дискриминируют.

Это правда. Скандинавия испытывает серьезные проблемы с интеграцией, в первую очередь иммигрантов, прибывающих с Востока. За последние два десятилетия средний доход иммигрантов существенно понизился по сравнению с доходом коренных шведов. В 1991 году разница составляла 21 процент, сегодня – уже 36 процентов. Однако процесс находится на сравнительно ранних стадиях.

Иммиграция в эти страны началась лишь в конце 1960-х годов. В отличие от иммигрантов, прибывавших в Британию из ее бывших колоний, эти люди приезжают в Скандинавию, не зная ни языков, ни культурных традиций этих стран. Для того чтобы положение изменилось, потребуется смена одного-двух поколений. Но брейвики не победят. Они не побеждают никогда. Иммиграция в Скандинавию продолжится – на то есть множество серьезных причин, – и интеграционные процессы будут совершенствоваться. Я в этом совершенно уверен. Хотя пора бы уже сейчас прекратить молоть чушь про «датчан во втором поколении» и перестать отказывать в приеме на работу людям, чьи фамилии не заканчиваются на «-сен».

В 60-е годы Сьюзен Зонтаг писала, что Швеция отчаянно нуждается в некой революции, которая позволила бы порвать с устоявшимся общественным устройством и нормами поведения. Что ж, революция в Швеции, как и в других странах Скандинавии, произошла. Хотя скорее всего это не то, что имела в виду Зонтаг, но сотни тысяч иммигрантов наполняют Скандинавские страны новыми силами и ставят перед ними амбициозные цели. Монокультуры превращаются в калейдоскопы этносов и образцы многообразия. Пока этот путь тернист, но есть обнадеживающие признаки того, что серьезные проблемы начинают разрешаться и в обозримом будущем все наладится.