Почти как люди: Фантастические романы

Сержант пошел, на ходу выкрикивая команды.

— Камеры готовы? — спросил ученый техника-оператора.

— Закрутятся по той же команде, по которой выстрелит ружье, — ответил оператор. — Чертову прорву пленки намотал. Эти камеры ее просто-таки жрут.

— Полковник, — сказал ученый, — нам тоже пора уходить.

Пришелец стоял неподвижно, как простоял уже много часов, на песке, согретом осенним солнцем. Крест, начерченный мелом, ясно выделялся на черной шкуре.

— Меня просто поражает, — сказал полковник, — как спокойно он стоял все время, пока мы тут вертелись, подготавливая выстрел. Он вообще знает о нашем присутствии?

— Я уверен, что знает, — ответил учёный. — Но у меня такое чувство, что это его совершенно не волнует. Он испытывает к нам что-то вроде пренебрежения.

Ученый повернулся лицом к пришельцу. Полковник последовал его примеру и крикнул:

— Сержант! Люди в укрытии?

— Так точно, сэр!

Сержант подал знак человеку из Вашингтона, тот поднял крошечный приборчик, зажатый в руке, и нажал кнопку.

— Ружье выстрелило — и пришелец ответил ослепительной вспышкой, поглотившей ружье на треноге. Полковник прикрыл глаза ладонью — таким ярким был этот свет. Опустив руку, он увидел, что и ружье, и тренога раскалились добела. Вся конструкция медленно оседала на землю, а куст полыни возле нее рассыпался в пепел.

Полковник взглянул на пришельца. Тот стоял все так же, будто ничего не случилось, — только белого креста больше не было.

Глава 29

Вашингтон, федеральный округ Колумбия

Сенатор Дэйвенпорт расхаживал по комнате со стаканом в руке.

— Черт возьми, Дейв, — сказал он Портеру, — вы же там должны что-нибудь предпринять! Нельзя же сидеть и смотреть, как эти твари лезут нам на голову!

— Но, папа, — вмешалась Элис, — они вовсе не лезут на голову. Собственно, они вообще ничего еще не сделали.

Сенатор остановился, разглядывая дочь, потом рявкнул:

— Ничего не сделали!.. Они истребляют наши леса, они глотают лесные склады, они уже до автомобилей добрались…

— Нуда, — сказала Элис. — Старый, подержанный хлам, который какой-то торгаш собирался всучить не подозревающей подвоха публике…

— Этот торгаш заплатил за них немалые деньги, — перебил ее отец, — Он брал их для дела. Он освободил для них место на своей стоянке. Он, может быть, уже знал, кому их продаст, и рассчитывал на прибыль… Он честно заработал эту прибыль… А теперь?!

— Вы говорите, администрация должна что-то предпринять, — сказал Портер, — Но что, по-вашему, мы должны делать?

— Откуда я знаю, черт возьми! — заревел сенатор, — Я не президент и не советник президента. Если бы у меня и был для него совет, он бы меня все равно слушать не стал. Но я же не знаю, что происходит. И никто не знает. Вот ты пресс-секретарь — почему ты мне не говоришь, что происходит? Сколько информации ты придерживаешь?

— Нет у меня никакой информации, — возразил Портер, — Мне просто нечего сказать.

— А этот ваш советник по науке? Сколько у него людей, сколько миллионов он уже угробил на свои исследования!.. Как же это получается, что он до сих пор так ничего и не узнал? Я слыхал, что сегодня армия проводила какой-то эксперимент с оружием. Ты мне можешь сказать, что из этого получилось?

— Я не знаю, — сказал Портер.

— Дейв, ну а если бы знал — хоть я уверен, что ты и в самом деле знаешь, — если бы знал, сказал бы?

— Может быть, и нет, — ответил Портер.

Сенатор повернулся к Элис.

— Вот видишь! Чего еще ждать от этой банды в Белом доме!

— Но Дейв сказал, что не знает, — возразила Элис.

— Он сказал, что, если бы и знал все равно не сказал бы!

— Ты должен похвалить его за откровенность, папа.

— Откровенность! Какая это, к чертям собачьим, откровенность?! Это наплевательское отношение, вот что это такое! И самонадеянность!

— Мне очень жаль, что я показался вам самонадеянным, сенатор, — сказал Портер. — И жаль, что мне на самом деле нечего сказать. Постарайтесь простить меня. Дело в том, что вы сами знаете столько же, сколько и я. А что касается каких-то действий, которые надо предпринять, — Элис права. Эти твари, как вы выразились, не сделали пока ничего такого, что потребовало бы ответных действий. А если бы и сделали — что мы можем предпринять? Они, знаете ли, крупноваты для того, чтобы с ними ссориться. У меня есть подозрение, что попытка выгнать их может оказаться опасным предприятием, даже если бы и понадобилось их выгонять.