Почти как в кино

Лодочной станцией это место я бы назвал с натяжкой. Огороженный хиленьким забором из сетки-рабицы кусок берега, утопающий в кустах и горах всевозможного мусора. За забором в хаотичном порядке натыканы самодельные гаражи и навесы с моторными лодками, у нескольких покосившихся деревянных причалов покачиваются сомнительного вида посудины. В детстве добраться сюда было настоящим приключением – лодочная станция находилась в самом низу обрывистого берега на Ульяновском проспекте, и чтобы спуститься к ней нужно было преодолеть крутую, почти отвесную деревянную лестницу. Сейчас от этой лестницы остались только редкие ступеньки и деревянные направляющие, поэтому сам по себе спуск уже тянул на полномасштабное приключение.

Алан постоянно матерился, цепляясь за остатки перил туго забитыми пакетами из супермаркета, я же внимательно смотрел под ноги, чтобы случайно не сорваться и не покатиться кубарем вниз.

– А чего мы по берегу внизу не поехали? Тачку пожалел? – Тяжело дыша спросил я, когда мы уже почти спустились.

– Не, там просто дорогу перекопали, – отозвался товарищ. – Чтобы молодежь не ездила непотребствами заниматься.

– Ты не говорил, что умеешь лодками управлять.

– Ну как умею, в детстве дед чего-то показывал… осторожней, там доски гнилые!

Перешагнув опасный участок, я наконец ступил на земную твердь и обернулся, чтобы оценить пройденный нами путь. Да уж, хрен бы я сюда поперся при других обстоятельствах! А местные жители ничего – каждый день на шашлыки к водичке ползают.

* * *

Наглухо закрытые ворота лодочной станции украшал нехилых размеров навесной замок на цепи. В занавешенных окнах сторожки никакого движения не наблюдалось. Хмыкнув, Алан свернул с дороги и жестом пригласил меня следом.

Продравшись через кусты, мы вышли к забору. Куска сетки-рабицы в этом месте не было, вместо него между двух столбов сиротливо болтался кусок рыболовной сети.

Без труда преодолев импровизированное ограждение, мы оказались в лабиринте из ржавых гаражей, деревянных стаек и навесов, заполненных прицепами с самыми разными плавсредствами. Казалось бы – выкатывай любой из них, спускай судно на воду – и вперед, сваливать! Но Алан уверенно вел меня вглубь лабиринта, руководствуясь одному ему известными ориентирами. Спустя минут десять блужданий по закоулкам рыбацкой «парковки», друг вывел меня к небольшой заводи, на берегу которой стояло нечто, накрытое брезентом.

– Во, это Кости Ежа «ласточка», – гордо сообщил Алан, и рывком сорвал брезент. Увидев «ласточку», я сильно приуныл. На всякий случай обошел ее по кругу, поцокал языком, и полез в карман за сигаретами. Перед нами, на почерневших от времени досках, стояла древняя моторная лодка «Прогресс-2». Поеденный коррозией, клепанный дюралюминиевый кузов, отсутствие половины лобового стекла и крышки носового отсека для хранения багажа вызывали сильные сомнения в успехе задуманной Аланом операции.

– Оно… живое? – Осторожно поинтересовался я.

– Без понятия, – ответил Алан. – Мне Костян ее лет десять назад показывал, когда мы еще мелкими были. А вспомнил я вообще только сегодня.

– Ну… давай тогда что-ли на воду ее спускать?

Упершись руками в корму, мы что было сил толкнули лодку. Доски отчаянно затрещали, хрустнули, и «Прогресс» подозрительно легко скатился в воду. Скатился – и тут же накренился на левый борт. Я подошел к кромке берега и заглянул внутрь: лодка быстро наполнялась водой.

– Корыто дырявое! – Эмоционально изрек Алан и сплюнул.

– Мда… проблемка, – задумчиво пробормотал я, оценивая масштабы течи. Собственно, все обозримое пространство внутри «моторки» представляло собой одну большую течь: видимо за годы простоя коррозия полностью «съела» тонкое двухмиллиметровое днище.

– Полное дерьмо, – заключил я. – Слушай, как думаешь, катер сильно от легковушки отличается в плане управления?

– А что? – Хмуро отозвался Константиныч.

– Вон ту хреновину завести сможешь? Белую, с мигалкой?

– Заводят только баб и вшей, – улыбнулся друг. – А технику, тем более такую шикарную – запускают!

* * *

Метрах в пятидесяти от медленно уходящего на дно «Прогресса» весело покачивался у причала мощный катер Государственной инспекции по маломерным судам. Я плохо разбираюсь в моделях катеров, но выглядело ГИМСовское судно весьма внушительно, а родная эмблема спасательного ведомства и оранжево-синие полосы на борту приятно радовали глаз. К тому же, у спасателей в катере наверняка куча полезного хлама! Оставив Алана на «шухере», я шустро вбежал по деревянному трапу. На палубе меня ждало разочарование: кто-то уже побывал тут до нас и немного похозяйничал. Крышка ящика с аварийной укладкой сорвана, самой укладки и след простыл. Вокруг ящика разбросана разная служебная документация, окурки и несколько пустых пивных бутылок. Прежних владельцев судна на борту не оказалось.

– Чисто! – Крикнул я. Константиныч поднялся на палубу, хмыкнул при виде пивных бутылок, и скрылся в рубке.

– Не, ну чисто теоретически… щас запустим!.. – Бодро заключил он, высунувшись оттуда с довольной физиономией. – Пять минут, Турецкий!