Почти как в кино

Время подвоза воды критически возросло из-за полного отсутствия исправных гидрантов и заставленных брошенным транспортом дорог. Как только на одном из направлений пламя более-менее удавалось локализовать, вода в цистернах заканчивалась, и оно вспыхивало с новой силой. Чуть получше дело обстояло с доставкой запасных баллонов к дыхательным аппаратам, но что-то мне подсказывало, что долго так продолжаться не будет. Конечно, есть некоторый запас баллонов, который насобирали по уцелевшим пожарным частям, но вряд ли остались действующие базы газодымозащитной службы, способные эти самые баллоны перезарядить. Поэтому в аппараты мы старались не включаться без крайней необходимости, хоть такая необходимость и возникала постоянно. На складах горела лакокрасочная продукция, бытовая химия, черт его знает, что еще. Иногда попадались скорчившиеся, обгоревшие тела, один вид которых заставлял желудок сжиматься в рвотном позыве. Легкие постоянно сводило от хриплого кашля. Не приглядывался, но подозреваю, что к моменту, когда мы пробились-таки к жилым домам, я уже вовсю отхаркивал сажу.

Макс постоянно держался неподалеку от меня. С тушением реальных возгораний он вообще был знаком лишь в теории, однако быстро освоился и, спустя пару часов работы на складах, орудовал стволом высокого давления не хуже любого пожарного. Пару раз его, правда, тошнило при виде тел погибших, но ничего зазорного в этом не было. Естественная реакция организма человека, не привыкшего к подобному зрелищу. На исходе третьего часа мы повалили бампером автоцистерны бетонный забор, отделявший промбазы от железнодорожной ветки, и вышли к пологому склону, на вершине которого виднелись силуэты девятиэтажек. Коридор, который мы прорубили через территорию складов, получился достаточно внушительным для того, чтобы подогнать эвакуационную технику прямо к железнодорожным путям. В том, что в домах наверху остались люди, сомневаться не приходилось: с нескольких балконов нам моргали фонариками, а с крыши пару раз рванулись в небо сигнальные ракеты. Самсонов сбегал к пожарной машине и вернулся с мощным громкоговорителем.

– Граждане! Сохраняйте спокойствие! Соберите минимум необходимых вещей, документы! Намочите полотенца, тряпки! Защитите ими органы дыхания и выходите во дворы! Помощь уже рядом!..

Вскоре подъехали несколько «КамАЗов» и пассажирский автобус. Из головной машины выгрузились солдаты со складными носилками и санитарными сумками. Невысокий плечистый майор с петлицами медицинской службы на воротнике кителя подошел к нам.

– Еременко, командир сводного аварийно-спасательного формирования, – представился он, стягивая простенький советский респиратор. – Как предполагаете выводить людей?

– По склону, там должны тропинки быть, – ответил Самсонов. – Нужно больше света на сам склон, темень дикая.

– Свет сейчас организуем, – кивнул майор. – Радиационный фон растет. Больше полтинника, к утру думаю еще выше будет. Времени очень мало.

– Мы не знаем сколько там людей, – Самсонов пожал плечами. – Может затянуться.

– Ясно. Тогда мы поднимемся к домам сами, выведем людей к машинам. Ваши сейчас второй коридор рубят, чуть дальше. Почти закончили. Отдохните немного, и так на чертей похожи. Все что могли – вы уже сделали.

* * *

Возле палаток я скинул прямо на асфальт осточертевшую тяжелую «боевку» и умылся водой из канистры, которую притащили спасатели. Устало опершись на борт автоцистерны, отыскал в кармане мятую пачку «Бонда» и, вытянув сигарету, с наслаждением закурил. Макс тоже избавился от пожарной экипировки и притопал ко мне.

– Давай, делись никотиновыми палочками, – потребовал Щукин.

– Забирай, – я протянул ему пачку, в которой оставались пара сигарет.

– Вот и пригодились знания пожарные, блин. – Щукин уселся на подножку и глубоко затянулся. – Местные говорят, скоро колонна пойдет, на Козульку. Типа, спасать больше некого, решили вывозить всех, кого нашли.

– Местные много чего говорят, – я пожал плечами. – Слухи сам знаешь какая штука, тем более в таких условиях.

– Это точно. – Макс задумчиво почесал бороду. – Еще, говорят, колония есть поблизости, напротив хлебозавода. Так вот. Туда, короче, броня зашла, с часик назад. Два «бэтэра», забитых «тяжелыми» без знаков различия. Минут десять на территории активно стреляли, потом бахнуло что-то. И все. Когда пожарюги туда сунулись, их вояки послали куда подальше, а ворота «бэтэром» перегородили. Такая петрушка.

– Ожидаемо, – я пожал плечами, и отщелкнул в сторону окурок. – В случае масштабных заварух ФСИН как правило разбегается. Один знакомый рассказывал про всякие системы, которые свет и воду в колониях отключают на пару дней в случае ЧП, пока спецназ ведомственный не подтянется. Вот и вся подготовка. Не готовы они к такому. Вот другие и чистят…

– Чистят? – Удивился Макс.

– А ты как думал. Дай заключенным оружие и полную свободу действий… и подумай, чем это закончится.

– Да как-то не хочется думать, Диман, – Щукин поежился. – Лучше валить отсюда нафиг.

– Это правильно, – кивнул я. – Фон тут пока терпимый, но, если ветер дунет – охренеем.