Почти как в кино

Придти в себя оказалось в разы сложнее, чем после самого паленого коньяка. Перевернувшись на бок, я осторожно приподнял голову и осмотрелся. Меня притащили в небольшую комнату со старыми фотообоями на стенах. Какой-то осенний березовый лес, речушка на заднем плане – подобное украшательство очень любили в конце восьмидесятых годов прошлого века. Под потолком непривычно ярко горят люминесцентные лампы, из мебели – только массивный деревянный стол, два довольно дорогих на вид офисных кресла и кожаный диван. Себя я обнаружил лежащим на полу, с руками, туго стянутыми за спиной. Судя по режущим ощущениям в запястьях, меня скрутили не обычными полицейскими наручниками, а пластиковыми хомутами. Переведя взгляд на грудь, я обнаружил торчащий чуть выше кармана металлический штырек от «Тазера» с обрезанной леской. Добавив к этим неприятным деталям чудовищную головную боль и боль во всем теле в принципе, можно примерно представить себе мое состояние. Матерясь сквозь зубы, я предпринял робкую попытку изменить свое положение в пространстве, а именно – сесть. Получилось раза с третьего. Перед глазами все плыло, чувствительность кистей рук тоже не радовала. Перетянули, гады! Знать бы еще, кто такие. Ладно, посидим. Подождем. Внезапно, идея свалить через эвакуационный выход и вернуться в бомбоубежище по поверхности, показалась не такой уж и плохой. Вот только шансы на ее реализацию, похоже, стремились теперь к нулю.

Первый раз дверь открылась примерно через полчаса после того, как я очнулся. В комнату на секунду заглянул мужик в синей форме с незнакомыми мне знаками различия, хмыкнул и тут же исчез. Дверь захлопнулась. Я даже не успел выразить свое недовольство по поводу почти онемевших руки и крайне негостеприимного отношения. А спустя еще минут десять где-то в глубине катакомб внезапно раздался мощный взрыв. Комнату, а вместе с ней и меня, ощутимо тряхнуло, с потолка посыпалась штукатурка. Лампы моргнули, крепления одной из них не выдержали и она повисла, раскачиваясь на проводе. За дверью забегали люди, кто-то кричал, матерился. Громыхнули еще два взрыва и тут послышались первые выстрелы. Одиночные хлопки пистолетов практически сразу захлебнулись в треске автоматных очередей. Что это за место такое? Они меня тут замуровать решили? И какого хрена вообще творится?! Решив, что поиск ответов на эти вопросы можно перенести на чуть более позднее время, я снова упал на бок и шустро пополз в сторону стола, надеясь укрыться под ним от чего бы то ни было. Бой снаружи набирал обороты, автоматы работали практически не смолкая. При этом звуки перестрелки с каждой минутой заметно приближались к моей комнатушке. Оказавшись у стола, я кое-как заполз под него и замер, прислушиваясь. Темп стрельбы поутих, теперь периодически раздавались удары и только потом уже короткие очереди или одиночные выстрелы, сопровождаемые криками. Да они же там двери ломают! Догадка не обрадовала, ведь такими темпами до меня неизвестные любители пострелять доберутся очень скоро. А деваться некуда, единственное подобие укрытия – стол, и надежностью он точно не отличается.

– Закрыто! – Отрывисто крикнули за дверью. Ну вот, добрались.

– Ломаем!

Тяжелый ботинок впечатался в дверь, хрустнул и вылетел замок. Из-под стола было видно, что в помещение вошли двое и принялись сноровисто его осматривать. Оба – в дорогих немецких ботинках фирмы «Lowa». Выше колен, защищенных навороченными наколенниками, из-под стола разглядеть не получалось, да я и не пытался толком. Ежу понятно, что это какой-то спецназ. Все, теперь точно конец! Который раз меня уже эта мысль посещает? Сейчас они обойдут комнату, заглянут под стол, обнаружат связанного меня, шмальнут пару раз, и привет. Так, подходят! Может попробовать пообщаться с ними? Хотя, с одним уже пообщался, а в итоге валяюсь тут. Кто-то говорил, что смерть нужно принимать достойно, но на словах все Львы Толстые… зажмурившись, я выдохнул и приготовился полностью отдаться воле злодейки-судьбы.

– О-па!.. Глянь какой тут пассажир занятный.

– Нихрена себе. Его еще и смотали. Эй, ты живой?

Я медленно развернулся и, стараясь не делать резких движений, выглянул из-под стола. Надо мной стояли двое бойцов, упакованных так, что любой обзавидуется. Новенький зарубежный камуфляж, компактные бронежилеты с плотно забитыми «разгрузками» поверх них, радиостанции, защитные шлема. На одном из шлемов даже экшен-камера закреплена. Наверное, интересное кино у ребят получилось. Вооружение тоже не простое – на меня внимательно смотрели стволы специальных автоматов «ВАЛ» и «СР-3м», с установленными коллиматорными прицелами и тактическими фонарями. Лица бойцов, естественно, скрывали маски. Несколько мгновений мы изучали друг друга взглядами, затем один из бойцов прищурился. Очень по-знакомому прищурился и сказал:

– Ну здравствуй, мил человек. Тебя за что так упаковали?

* * *