Почти карнавальная история

И тогда Ирина решила пойти по проверенному пути – разреветься. Она на весь год наложила табу на это удовольствие, категорически запретила жалеть себя и тратить силы попусту. И держалась – когда собирала вещи Валентина, когда смотрела вслед белому лимузину, увозившему Юльку, когда Валентин плакал в машине, а она гладила его по голове и говорила: «Нет… нет… нет…» А чем она хуже, в конце концов? Может себе позволить и пореветь в качестве подарка на день рождения. Все равно никто не узнает. Ей было так жаль и себя, и Риту! Юлька сказала, она шикарная женщина. Что-то такое вертится в голове. Ирина поняла, что сначала придется вспомнить, чтобы уж потом реветь без помех, не отвлекаясь на посторонние мысли. Но в голове всплыли только обрывки: «Была бы я шикарной женщиной – все обошлось бы малой болью, хватило ярости и желчи бы вас беспощадно отфутболить… Но женщина во мне обычная, не защищенная обличьем…» Помнится, ей очень понравились эти стихи. Там еще было: «Ногою топну, как красавица, и рассмеюсь – и вас не станет». Но стихи стихами, а жизнь свои сюжеты пишет прозой. Она, Ирина, не умеет быть независимой и шикарной и отфутболивать не умеет, не получается у нее малой болью. Она – обычная. И ей очень больно.

Трудный год без вранья подходил к концу. А заплакать – ну надо же! – так и не получилось.

Часть третья Почти карнавальная история

Утро тридцать первого декабря пришлось на выходной, поэтому делать было решительно нечего. Ирина лежала в постели, пока не заболели бока, методично переключая каналы (смотреть телевизор она всерьез так и не научилась). Пришлось вставать, тащиться на кухню, варить кофе и жевать бутерброд. Не потому, что хотелось есть, а просто так полагается по утрам. Потом, послонявшись из угла в угол, решила все же нарядить елку – ведь к Новому году полагается наряжать елку, к тому же какое ни на есть, а занятие. Пыхтя от усилий, она притащила с балкона стремянку, взгромоздилась на последнюю, даже через тапочки ледяную, ступеньку и принялась проводить изыскательские работы на антресолях. Естественно, елка и коробки с игрушками были отодвинуты к самой дальней стенке, поэтому весь аттракцион с извлечением праздничных декораций, скаканием вверх-вниз по стремянке и запихиванием обратно ненужных вещей занял у Ирины почти час. Уже хорошо.

Еще час ушел на то, чтобы собрать елку в гостиной, предварительно эвакуировав с облюбованного места торшер, два немаленьких фикуса и довольно развесистое кофейное дерево. Метровыми фикусами Ирина гордилась, потому что лично вырастила их из полудохлых малявок, а кофейное деревце, тоже в виде непрезентабельного заморыша, пять лет назад «контрабандой» привезла ей в подарок Нелька, вернувшаяся из очередного вояжа, в тот раз – в теплые страны. Еще какое-то время Ирина бродила по квартире, задумчиво переставляя фикусы и кофейное дерево с места на место, прикидывая, где им будет светло и где их не побеспокоят сквозняки.

Умаявшись, присела на диван. Вдумчиво послушала тишину. Включила большой телевизор в гостиной и от нечего делать от начала до конца просмотрела «Иронию судьбы, или С легким паром!». Интересно, сколько раз она видела этот фильм? Во всяком случае, она отлично помнила, как она, второклашка, в зимние каникулы ночевала у своей подружки Риты; Ритины родители смотрели этот фильм, а они строили кукольный дом под столом. Наверное, красивые и веселые Ритины родители были тогда моложе ее нынешней… Фильм шел сразу по двум каналам, с разницей во времени примерно в пять минут, поэтому глубоко философскую песню Жени Лукашина про тетю она послушала дважды. А стихотворение «С любимыми не расставайтесь» не стала слушать вовсе, убрав звук. Ей и раньше это стихотворение казалось вставным номером, оно прямым текстом объясняло то, что и так ясно, – с любимыми расставаться не надо. Надо прорастать в них всей плотью. Как же, никому не рекомендую. Очень больно потом отдирать, с корнями-то…

Настроение, до этого момента пребывавшее в шатком равновесии, сделалось уверенно паршивым. Ирина сунулась было к компьютеру, но письма от Юльки не было. Может, уехали на сафари, как собирались, а там какой Интернет – одни крокодилы-бегемоты. А действительно, не дай бог, кого подстрелят – куда девать? Неужели есть? Это львов-то… Наряжать елку расхотелось. Ирина задвинула коробки с игрушками в угол и задумчиво посмотрела в окно: там быстро, как в кино, сгущались сумерки. Если пойти в магазин – это займет часа полтора-два, прикинула Ирина. Это хорошо. Потом прийти, поужинать, включить «Новогодний огонек» и под его занудное течение уснуть. И день к стороне. Праздничный, ну его к черту!