Почти ко(с)мические истории

Банка тушенки, срок годности которой закончился пять лет назад, сломанная линейка, не пишущая ручка, комплект старого дырявого белья, давно отсыревший коробок спичек, вышедшая из употребления щетка – вот не полный перечень вещей, составляющих содержимое «тревожного» чемоданчика, который обязательно должен быть у каждого военнослужащего. Обычно чемоданчик наполняется всем тем, что уже никак не может пригодиться в хозяйстве, но зато вполне сойдет на случай возможной войны. Впрочем, не буду говорить за всех, но мой чемоданчик собирался именно по этому принципу. Я даже умудрилась положить туда фонарик, который почему-то в один прекрасный день перестал включаться, а выбросить было как-то жалко.

Для несведущих разъясняю: «тревожный» чемоданчик – это сумка, рюкзак или другое вместилище, где находится набор вещей первой необходимости, которые могут потребоваться для выживания в экстремальных условиях. Допустим, на нас напал враг. Все военнослужащие, то есть люди в погонах, тут же поднимаются по тревоге и могут быть отправлены в самые разные локации, для выполнения тех или иных задач. С собой у них обязательно должен быть этот вложенный во что-нибудь заветный набор. Периодически проводятся репетиции чрезвычайных ситуаций. Как правило, рано утром объявляется экстренный сбор. И прибыть по тревоге без «тревожного» чемоданчика – это то, чего просто не может быть.

Сейчас, спустя двадцать лет, я задаю себе вопрос, который совсем не волновал меня ранее и казался очень незначительным. В чем же была причина моего столь беспечного отношения к таким серьезным вещам, как война или, может быть, наводнение, землетрясение, цунами, атомная бомбардировка…? Здесь моя фантазия дает сбой, поскольку я уже больше не могу представить себе чего-то еще, столь страшного, что может обрушиться на нас однажды и что спрятано за столь скупой аббревиатурой ЧС.

И мне кажется, что я нашла ответ на этот вопрос. Все дело в том, что эта далекая, почти нереальная и оттого бутафорская война, знаком которой и был мой бутафорский «тревожный» чемоданчик, выглядела чем-то очень безобидным по сравнению с той войной, которая разворачивала свои боевые действия в душах людей и изо дня в день сметала на своем пути любую оборону.

2

За время службы я поняла очень многое. Но для себя главный вывод я бы сформулировала так: «Чтобы работать в системе исполнения наказания, нельзя иметь невротический склад личности». Что я под этим понимаю? На мой взгляд, невротик – это тревожный, мнительный человек, который видит проблемы там, где их может и не быть, или преувеличивает их значимость, склонный обвинять себя во всех неудачах и промахах, даже если объективно он вообще ни в чем не виноват. Невротику кажется, что его не понимают, его не ценят и унижают. Если нет поддержки извне, у него падает самооценка, развиваются депрессивные реакции на происходящее.

А теперь представьте, что вы – невротик, и вдруг попадаете в ситуацию, где у вас появляются реальные, а не мнимые проблемы. Вас реально не ценят, даже пальцем не пошевелят, чтобы постараться вникнуть в суть ваших проблем, и наоборот, при любом удобном случае вас стремятся унизить, так просто, для профилактики, чтобы вы знали свое место. Вас с легкостью могут обвинить в том, в чем вы на самом деле не виноваты, повесить на вас ответственность за чьи-то «грехи». И вам действительно не на кого положиться, потому что рядом с вами находятся люди, которые больше всего боятся за свою «шкуру», беспокоятся о своем благополучии и даже рады, что «всех собак» вешают на вас, а значит, возможно, что их на какое-то время оставят в покое.

Поначалу в моей голове обитал миф, что люди в погонах – это бесчувственные «солдафоны», не способные к переживанию глубоких чувств. «Как они могут быть любящими мужьями или женами? Кроме этого, они ведь тоже чьи-то дети и чьи-то родители», – думалось мне. Послужив какое-то время, я поняла, что по степени своей чувствительности они такие же, как и большинство среднестатистических жителей планеты Земля. Многие же из них – это по-своему тонко чувствующие люди. Вот только их чувствительность настроена на иные волны и вибрации. С помощью какого-то особого чутья они безошибочно вычисляют «слабых», «невротичных» индивидов, на которых можно «давить» и получать от этого удовольствие – удовольствие от ощущения своей «силы», от властвования над кем-то, подавления и унижения кого-то.

Мне довелось наблюдать, как у меня на глазах люди просто «сгорали»: начинали страдать тревожными расстройствами и паническими атаками, попадали в соответствующие клиники, садились на транквилизаторы и антидепрессанты и в лучшем случае – вовремя уходили. И никому не приходило в голову обвинять в проблемах этих людей кого-то из сослуживцев или из вышестоящего руководства. Все просто говорили, что службу в погонах выдерживают не все. И они были правы!