Почти непридуманные истории

– Нет, что вы. Похоже вы, как раз та, что мне сейчас нужна, сами небеса послали мне вас. Мои предположения нуждаются в корректировке. А расчеты в проверках.

Апраксис снова засмущался и покраснел.

– А что нужно корректировать?

– Механическое подобие огненного шара, этот порошок при возгорании должен разорвать серебряную колбу. Серебро же убивает местную нечисть?

– Серебро убивает любую нечисть.

– Ну хоть тут не ошибся. Так что за вопросы тебя терзают?

– Лёжа в Лазарете я много думала. Мы можем поговорить честно, без лжи и обмана?

Серафим взглянул в зелёные глаза чародейки.

– Какой смысл врать чародею? Тем более такой красивой?

На этот раз румянец зажегся на щеках девушки.

– Грифоны очень чувствительны, они способны разглядеть хозяина в гигантской толпе и услышать его шёпот в какофонии боя, сквозь грохот самого страшного шторма.

Апраксис не отвёл взгляда. Анаси явно смущалась.

– Грифона нельзя обмануть или подкупить.

– Это ценная информация.

– Подожди, Я знала Апраксиса очень давно. Мы прошли с ним не одну войну. Манера боя уникальна, ее не перенять и не подделать.

– И…

Рыцарь был спокоен и не прятал глаз.

– Как бы это глупо и дико не звучало, но Ты, не он, но Молния видит в тебе его. Или это я сошла с ума после истощения?

– Я думал, это я с ума двинулся.

– Кто ты? Мне важно знать кому я обязана жизнью.

– Я не он, но я в его теле. Не знаю, как? И почему? Но я тут, и я Человек.

– Откуда ты?

– Этого Я тоже не знаю. Я даже не знаю где я. Между мирами был лишь сон, Мне снилась серо-зелёная тьма, пытающаяся проникнуть в мой дом, Свет уничтоживший страх. И свет сказал, что он рассчитывает на меня. И я очнулся в Лазарете.

– Ты погиб в своём мире?

– Был бой. Боль. Потом сон.

Серафима трясло от воспоминаний. Принцесса взяла Апраксиса за руку.

– Ты помнишь своё имя в той жизни.

– Серафим.

– Так зовут высших светлых ангелов Бога Творца, Отца всего бытия. Теперь понятно почему темный назвал тебя посланником.

– Я своего лишь человек.

Анаси приблизилась к Апраксису, и почти упершись в него лбом, что-то читала в глубине его голубых глаз.

Серафим не отвёл взгляда.

– Твои глаза чисты как небо, а душа не прячет зла. Ты смел и честен, ты достоин носить имя Сира Апраксиса.

– Я даже не Рыцарь.

Девушка вскочила на ноги, в ее руке блеснул короткий, но с широким лезвием, обоюдоострый кинжал.

– Преклони колено Серафим.

Голос звучал властно. Сейчас перед ним стояла Принцесса Северных Земель.

Серафим поднялся во весь рост и опустился на правое колено.

– Я Анаси Светоносная. Первая дочь Богоравного Турвольда, Владыки Севера. По праву, данному мне небесами, нарекаю тебя Серафим Пришлый сиром Апраксисом, Крушителем зла и Осветителем тьмы. Встань Рыцарь Белой розы, и вторь мне слова великой клятвы.

Серафим поднял голову глядя на чародейку.

– Призываю солнце и ветер, небо и землю во свидетели.

Голос Чародейки наполнился силой, Серафим вторил ей эхом.

– Да не убоюсь я зла, да не отступлю перед ним. Не оставлю в беде нуждающегося и защищу слабого.

Лезвие кинжала легло на левое плечо Серафима.

– Да не осквернит Ложь уст моих. Покуда сердце будет биться в груди, а руки удержат оружие. Всякое зло, беззаконие и несправедливость будут пресекаться мной всячески и повсеместно.

Клинок коснулся правого плеча Березкина

– Клянусь!!!!

– Клянусь!!! – Почти прокричал Серафим.

– Ин гок сигно винцэс!!!

Клинок принцессы полоснул по руке мужчины.

– Это напоминание тебе, о святости принесённого обета.

Кровь густым и темным потоком поползла вниз, закапав с ладони.

– И, если ты солгал, рана загноиться, и ты умрешь долгой и мучительной смертью. Но если твоё сердце чисто и помыслы достойны рана затянется ещё до наступления утра.

Анаси убрала кинжал в сапожок.

– Не очень больно? – ее голос вновь звучал как чарующие журчание весеннего ручейка.

– Спасибо вам Принцесса.

– Да не за что, теперь тебе не придётся врать или притворяться, но и ты должен мне услугу.

– Все что пожелаете.

– Не сейчас и не сегодня. Но я приду за долгом.

Принцесса вытащила из кармана небольшой медальон, кусок клыкообразного зеленого феонита на тоненькой серебряной цепи.

– Это мой дар тебе, Сир Рыцарь. Обещай никогда его не снимать.

– Обещаю!!

* * *

Теперь полеты на грифонах обрели новый смысл. За спиной Апраксиса, конечно, шептались, что метание камней – не рыцарское дело, но напрямую перечить магистру никто не смел. И грифоны круг за кругом выносили рыцарей на мишень, а камень, брошенный из пращи, все точнее ложился в цель. Новое всепожирающие чувство, горящее в душе и сжигающее Серафима изнутри, заставляло Молнию вновь выходить на круг. Он не мог найти покоя. Он облетал лагерь раз за разом в надежде увидеть ее – хоть на мгновение, хоть краешком глаза. Прикрывая свои поиски отчаянными тренировками, злясь на себя и весь свет за то, что не может найти ее. А Анаси, вернувшаяся в строй после забот 4еха, поддерживала Апраксиса во всех начинаниях. Как бы безумно они ни выглядели.