Почти нормальная жизнь (ЛП)

Мы ехали довольно медленно, Куинн не приставал ко мне с расспросами, все ли в порядке, потому что это было совсем не так. Я не обращала внимания на дорогу, поэтому понятия не имела, куда мы ехали. Только тогда, когда Куинн припарковал машину, я, наконец, поняла, где мы находились.

– Мы не вернемся в «Ночные Коты»? – спросила я, неуверенно посмотрев на его дом через лобовое стекло.

Куинн покачал головой и заговорщески улыбнулся.

– Нет, я даю тебе выходной, – сказал Куинн, выпрыгнув из машины.

Я, последовала его примеру, и сделала то же самое, когда он открыл дверь передо мной. Мы сразу же приветствовали Лаки, казалось, он стал третьим членом семьи Беркли.

– Хей, дружок, – сладким голосом сказала я, нежно погладив его по голове.

Он выглядел намного лучше, чем в первую нашу встречу, я знала, что Куинн и Тристан крутились вокруг его пальчика, ну или точнее – лапы.

Куинн, молча, пошел к кухне, а я осталась в коридоре с Лаки, и мы оба наблюдали за парнем, совершенно не понимая, что он придумал. Спустя пару секунд он вернулся с двумя банками пива и собачьим кормом, и Лаки тут же повернул голову к нему. Когда Куинн начал подниматься по лестнице, Лаки последовал за ним по пятам, перепрыгивая сразу через две ступеньки за раз. А я так и стояла в прихожей в полном недоумении.

Но потом я тоже поднялась по лестнице, чтобы удовлетворить свое любопытство относительно затеи Куинна. Дверь в его спальне осталась открытой, я покачала головой, стараясь не думать о том, что в последний раз я видела там.

Счастливый Лаки с аппетитом уплетал свое лакомство, расположившись в плетеной корзине рядом с кроватью Куинна, а Куинн скидывал с ног «Чаксы» (прим. пер.: кеды от фирмы «Чакс»).

Я осматривала комнату, и, несмотря на то, что в прошлый раз я видела ее лишь лежа на полу, она все равно мне казалась чудесной.

Она само воплощение Куинна.

– Здесь красиво, – сказала я, и над его кроватью увидела рисунок углем.

На нем была изображена женщина кормящая грудью младенца, склонив голову, она любовно смотрела на своего ребенка. Создавалось такое впечатление, что Куинн видел эту ситуацию в реальной жизни, так как поражало его внимание к деталям. Эти ошеломительные штрихи были сделаны с такой точностью и внимательностью. Я даже представила себе, как его изумрудные глаза внимательно наблюдали, и темная прядь его волос скользила по лбу, когда Куинн склонялся над бумагой, чтобы изобразить это.

Парень подошел ко мне и тоже посмотрел рисунок, призадумавшись, потянул за кольцо в губе. Мы не обсуждали его рисунок, но я знала, что ему очень нравилось рисовать, это его талант.

Была еще одна вещь, которая мне очень нравилась в нем – это уголь под ногтями. Эти пальцы, которые с такой осторожностью прикасались ко мне, с таким же трепетом и художественным талантом колдовали над листком бумаги. Все это составляло головоломку под названием Куинн Беркли, ведь его пальцы с такой же легкостью могли быть жесткими, но только не со мной.

– Это я нарисовал на днях. Я не рисовал довольно долгое время, но тогда на меня нахлынуло вдохновение, – признался Куинн, все еще смотря на рисунок.

– У тебя хорошо получилось. Мне бы хотелось увидеть твои предыдущие работы, если ты захочешь мне их показать, – сказала я, и надеялась, что он согласится.

Куинн повернулся ко мне с ухмылкой.

– Ты действительно хочешь увидеть другие работы? – спросил Куинн, как будто не верил в мои слова.

Я энергично кивнула.

– Я бы хотела.

Глаза Куинна излучали теплоту, и он легким движением протянул мне банку пива.

– Тебе может понадобиться пиво, когда увидишь мои работы.

Куинн, посмеиваясь, подошел к своему столу и открыл ящик, в то время как я присела на край кровати, по пути скинув обувь.

Он бережно держал в руках потрепанный альбом и сел рядом со мной.

– Это мои самые последние работы, – сказал Куинн и кинул альбом на мои колени, а сам взял в руки пиво.

Я провела рукой по мягкой черной обложке. Интересно, сколько раз Куинна спасал этот альбом от грустных мыслей. Изображенное внутри позволило бы мне лучше понять его, внезапно, я начала нервничать из-за этого маленького события.

Перевернула обложку и увидела первую зарисовку, на которой был изображен маленький мальчик. Мальчик, одетый в комбинезон, смотрел на небо, усеянное облаками, с радостной улыбкой на лице. Своим пухлым маленьким пальчиком он показывал на самолет, а в другой руке он держал мороженое, которое практически касалось травы. Опять же внимательность к деталям просто поражала. Создавалось впечатление, что я сама наблюдала за этой картиной глазами Куинна.

– Это потрясающе, – сказала я, после целой минуты разглядывания деталей этого изображения.

– Спасибо, – ответил Куинн, отпив свое пиво.