Моя первая встреча с Сергеем Федоровичем Бондарчуком была случайной. В один из приездов на "Мосфильм" в коридоре студии ко мне подошел начинающий уже тогда седеть Бондарчук (это еще задолго до того, как он снимал "Войну и мир", на которой поседел окончательно) и сказал:
- Простите, не знаю вашего отчества, но хотел бы с вами познакомиться. Видел вас в фильме "Когда деревья были большими". Хорошо снялись. Но я знаю вас и по работе в цирке. Вы мне очень нравитесь на манеже. И знаете ли, я хочу написать о вас статью.
Мы еще немного поговорили и расстались. У кинематографистов (да и только ли у них?) бывает такое: встретятся, наговорят друг другу комплиментов, а расстанутся - и все забыто. Поэтому я подумал, что Бондарчук сказал о статье, видимо, ради красного словца.
Но я ошибся. Вскоре в журнале "Советский цирк" под рубрикой "В добрый час" появилась статья, написанная Сергеем Бондарчуком. Там же поместили и фотографию, которую кто-то сделал в коридоре "Мосфильма" во время нашей встречи. Бондарчук написал о моей работе в цирке и кино. Он упомянул и о том, что хотел бы когда-нибудь снять меня в своем фильме.
Статья имела большой резонанс в цирке. Сам Сергей Бондарчук (он уже тогда был человеком с мировой славой) написал о клоуне! Меня поздравляли.
Прошло много лет. Вдруг телефонный звонок.
- С вами говорят из группы "Война и мир". Сергей Федорович Бондарчук хочет, чтобы вы приехали на студию для переговоров об участии в фильме.
На следующий день я встретился с Бондарчуком. Он очень внешне изменился. Выглядел усталым, нервным. Все время к нему заходили люди - то приносили эскизы, то просили поставить подпись на каком-то письме, то срочно вызывали на просмотр кинопроб, то соединяли по телефону с Комитетом по кинематографии, то просили посмотреть оружие, доспехи, старые гравюры.
Здесь же, в его кабинете, проходило прослушивание музыки к фильму. Я просидел около двух часов, наблюдая весь этот хаос. Наконец Сергей Федорович заговорил со мной.
- Вы догадываетесь, зачем я попросил вас зайти ко мне?
- Предполагаю, - сказал я, - что вы хотите предложить мне роль Наполеона?
- Как? - На секунду Бондарчук даже замер.
Когда я улыбнулся, он стал смеяться вместе со мной.
- Я хочу, - сказал Сергей Федорович, - чтобы вы сыграли капитана Тушина. Вы помните Тушина?
- Довольно смутно, - сознался я.
- Ну что же вы так, - сказал с некоторым огорчением Сергей Федорович.Тушин. Капитан Тушин! В нем же олицетворение всего русского. Тушин - фигура огромного значения. И для романа и для фильма. Я хочу, чтобы вы сыграли эту роль! Я вижу вас в этой роли.
Остановились мы на том, что я внимательно прочту роман, потом сделаем фотопробу, поищем грим, костюм, а там и решим, как быть дальше.
Приехал я в назначенный день на "Мосфильм" и довольно долго ждал Бондарчука. Он проводил пробы в павильоне. Как только он пришел, то, едва поздоровавшись, спросил меня:
- Ну как, прочли? Согласны?
- Так ведь Тушин маленького роста, а я метр восемьдесят.
- Это не имеет никакого значения. Подумаешь, рост не тот, - увлеченно начал говорить Бондарчук, - В кино все можно сделать. Пусть вас рост не смущает. Мы поставим вас пониже, рядом с вамп будут люди высокого роста мы так подберем окружение, что поневоле окажетесь маленьким. Вот и все проблемы. Я мечтаю, - продолжал Бондарчук, - снять эпизод с Тушиным по-особенному.