Почти серьезно…и письма к маме

Здесь по контракту мы должны работать до 5‐го января. Пока о Бельгии разговоров нет. Правда, их представитель был уже на первом спектакле.

Гостиница наша поганенькая. Маленький номерок у нас на 6‐м этаже. Правда, имеются ванна и туалет. Но никакого радио, а тем более телевизора. Но мы не унываем. Дома будем, видимо, только ночевать. Письмо Игорю Фирсову передал. Позвонили в первый же день в посольство, и он явился вечером в цирк. Хотел с нами провести время (в машине ждала жена). Но у нас столько было дел, что мы сговорились на будущее встретиться. Он приглашал нас на пельмени.

Магазины здесь хорошие, но все дорого. Чувствуем мы себя хорошо. Я расстроился, что забыл передать тебе деньги на вокзале. В спешке забыл. Написал Маше, чтобы ребята привезли. Ведь первый перевод ты получишь только в начале декабря.

На этом кончаю. Крепко-крепко целуем тебя с Танькой. Привет соседям.

Твой Юра

P. S. Письмо Кордовый успел послать перед отъездом.

25 ноября 1969 г. Париж

Дорогая мамочка!

Вот уже две недели, как мы расстались. Пишу второе письмо. На этот раз подзадержались с письмами, т. к. никак не могли выбрать время на это. За это время получили письмо от Долецкого и одно письмо от Маши под номером 2 (первое еще где-то блуждает).

Работа у нас идет вполне хорошо. Нас хорошо принимают. Уже появилось несколько рецензий. Программу очень хвалят. Везде о нас весьма лестные отзывы. Пишут о том, что в программе много номеров, что мы не даем скучать и что мы имеем свой стиль и свое лицо.

Работаем мы очень удобно. Во-первых, нас не перегружают количеством спектаклей. В неделю мы выступаем 8 раз.

А во‐вторых, спектакли распределяются так, что мы имеем 3 свободных вечера (понедельник, четверг и воскресенье). Это значит, что мы можем куда-то сходить и кое-что увидеть.

Вчера были в кино. Смотрели американский фильм «Моя прекрасная леди» [26] (это «Пигмалион»). Чудесно сделан фильм. Прекрасные актеры и хорошая музыка. Уже освоились с парижским метро и выезжаем в город. Станция метро рядом с гостиницей, и за 15–20 минут можно проехать в любой конец Парижа. А по Парижу можно ездить, наверно, бесконечно. Масса красивых мест, своеобразных, удивительно уютных.

Друзья из посольства возили нас по городу и много показали в городе.

Погода стоит сейчас (уже второй день) прохладная, но ясная. До этого были дожди, но было тепло. Достали план Парижа и потихоньку изучаем его.

Несколько дней тому назад ездили смотреть цирковую программу местного цирка. Было несколько интересных номеров. Особенно запомнился номер (английские артисты), который называется «Ветераны». Выходят 7 человек (это типажи, по характерам напоминающие типажи из комического хора). Все они загримированы под пожилых людей разных национальностей.

Прекрасные каскадеры. Делают дикие трюки и прыжки, но публика валится от хохота. Я смеялся до слез.

Особенно понравился маленький лысый комик, который все путал и всех сбивал с ног. Сделано все мастерски, с выдумкой и очень професиионально. Часть труппы ходила в «Мулен Руж» [27].

Но не очень всем понравилась программа. Говорят, что было два приличных номера.

Мы не устаем. Питаемся вполне прилично, дружим с четой Кио и все свободное время проводим вместе. Они очень приличные ребята.

Никак еще не можем привыкнуть к перемене времени. Хотя здесь разница на два часа, все же это ощущается. Приходим из цирка в 12 часов ночи (а это по-нашему, по-московски, уже 2 ночи). Пока поедим, поговорим — уже около двух. Поэтому трудно утром просыпаться, и первые дни мы спали до 12‐ти дня по местному времени. Сейчас приучаемся вставать рано.

Сегодня встали рано, т. к. приходил корреспондент из одного журнала брать у нас интервью.

В Париже должны мы работать до 4‐го января. Возможно (и даже почти наверняка), придется поехать в Бельгию. Я думаю, что там мы будем не больше месяца.

Вот пока и все новости. Мамочка! Напиши, что бы ты хотела. Со всеми хлопотами и сборами я запомнил, что ты просила нитки мулине и шерсть на кофточку. А вот цвет шерсти я забыл. В Париже в кармане пальто обнаружил твои часы. Не успел в Москве сделать ремешок. Теперь сделаю это здесь.

Пиши. Ждем с нетерпением писем от тебя. Привет родным и всем твоим друзьям и соседям. Танька целует. Обнимаю и целую тебя крепко.

Твой Юра

29 ноября 1969 г. Утро. Париж

Здравствуй, мамочка, дорогая наша!

Позавчера получили твое первое письмо (от 20‐го). Шло оно неделю. Теперь все наладится, и мы регулярно будем получать от тебя письма.

Рады, что у тебя все в порядке. Не скучай. Время летит быстро. Уже прошла четверть срока нашего пребывания в Париже.

Получили мы также письмо от Долецкого, который прислал нам фотографии с его пятидесятилетия (снимал его товарищ во время чествования).

Дела у нас идут неплохо. Публика в цирк пока идет, и принимают нас весьма прилично. Как я уже писал тебе — не устаем. Даем только 8 спектаклей в неделю. С первого числа прибавят еще два спектакля в неделю. Но и это будет не утомительно, т. к. нагрузка у нас небольшая.