Почти свадебное путешествие

— Нет. Как раз обоюдное соглашение об отсутствии каких-либо обязательств друг перед другом делает наши отношения отнюдь не безумными. Наоборот, все чрезвычайно просто. — Неожиданно у него возникло ощущение божественной легкости. Теперь дело только за тем, чтобы убедить Энди. — Так как над нами не довлеет груз каких бы то ни было взаимных обязательств, нет причин притворяться, будто нас не тянет друг к другу.

Трою надоело притворство. Влечение к Энди оказалось сильнее его, сильнее всех его благих намерений. Что есть, то есть. Попытка относиться к ней как к запретному плоду лишь ухудшила дело. Пришла пора попробовать действовать по-другому.

— Тянет? — повторила вслед за ним Энди. — Вот еще! Тянет! Ты очень самонадеян, если считаешь, будто меня к тебе тянет! Можно подумать, у меня есть выбор после того, как ты так грубо меня схватил...

— И вовсе я не хватал тебя! — прервал ее Трой. — Ты хотела поцеловать меня ничуть не меньше, чем я тебя. И ты не можешь отрицать, что тебя тянет ко мне.

— Нет, могу. Ты глубоко заблуждаешься.

— Ушам своим не верю! Даже в этом ты со мной не согласна! — не сдержался и перешел на крик Трой. — Мы что, должны обязательно пререкаться по всякому поводу и без повода?

— Да! — огрызнулась Энди. А потом вдруг внезапно расплакалась.

Вся злость у него мгновенно куда-то улетучилась.

— Не плачь. — Он протянул руку, чтобы смахнуть слезинку с ее щеки.

— Я не плачу, — прошептала она и, оттолкнув его руку, сама принялась дрожащими руками утирать слезы. — Я в порядке.

— Ну конечно, ты в порядке, — покорно согласился Трой, ничуть не удивившись, что она снова ему противоречит. — Именно потому, что ты в порядке, ты и решила уехать куда глаза глядят на моем тягаче.

— Ладно, твоя взяла, — засопела она.

— Я не хотел тебя расстраивать.

— Как же, не хотел. Хотел, конечно, но это, в сущности, не твоя вина. Это...

— Это что?

Энди снова шмыгнула носом.

— Не знаю. Может быть, просто перенервничала. — Она деланно засмеялась.

Трой мягко положил руку ей на талию, и она, не сопротивляясь, пошла с ним обратно к грузовику. Они снова уселись на ступеньку кабины.

— Почему ты убежала в тот день из церкви? — помолчав немного, спросил Трой. Он чувствовал, что, если хочет понять, чем она дышит, ему придется вернуться к этому вопросу. — Ведь дело не в одной только свадьбе, правда?

Энди долго молчала, ничего не отвечая.

— Да, — призналась она наконец.

— Так в чем же дело? — настойчиво спросил Трой, почувствовав, что вот-вот может получить кое-какие ответы.

Энди вздохнула.

— Во всей моей жизни, надо думать, — шепотом ответила она, уставившись взглядом куда-то вдаль, в темноту. — Я потратила столько времени, пытаясь быть не тем, кто я есть на самом деле.

— Не понимаю. — Он наклонился к ней, весь обратившись в слух.

Энди еще крепче обхватила себя руками.

— Я всю свою жизнь боролась с собой, пыталась подчиниться правилам, — пояснила она. — Старалась быть такой дочерью, какую хотели видеть во мне родители. Но мне никогда не удавалось им угодить.

Трой не сводил глаз с лица Энди.

— Как дочь я не оправдала их ожиданий, — продолжала она. — С самого детства я всегда сознавала, какое огромное разочарование принесла своим родителям.

Трой слушал, и у него непроизвольно сжимались кулаки. Внутри закипал гнев на родителей Энди.

— Продолжай, — настойчиво сказал он, боясь, что она снова замолчит. — В чем же ты их разочаровала?

— Лучше спроси, в чем я их не разочаровала, — горько заметила Энди. — Уже одно мое рождение принесло им разочарование. Отец мечтал о мальчике. Он... как бы это сказать... ну, он слишком властный, подавляет всех вокруг себя. К счастью для него, мама идеально подходит ему во всех отношениях. А вот я, напротив, оказалась далеко не идеальной дочерью. Хотя изо всех сил пыталась угодить им и вести себя, как подобает, с их точки зрения, хорошей дочери, но все напрасно.

Трой молчал. Он не хотел сейчас подгонять ее.

— Всякий раз, когда меня наряжали, я умудрялась вся перемазаться. Когда меня с гордостью представляли гостям, я обязательно что-нибудь проливала на себя или роняла на пол. Я вечно говорила невпопад; дружила не с теми, с кем надо, да еще приводила их к нам домой. Что бы я ни делала, почему-то всегда выходило как-то не так. И чем больше я старалась, тем хуже все получалось.

Она говорила безо всякого выражения, как-то совершенно отстраненно. Словно и не о себе вовсе, а о каком-то постороннем человеке. Сколько же лет страданий и боли понадобилось, чтобы научиться так спокойно говорить о своем несчастье, подумал про себя Трой.

— Я любила искусство, но отец относился к нему с пренебрежением. Я пыталась убедить его, что у меня есть способности, и на первом курсе в колледже записалась на искусствоведение без его ведома. У меня были только отличные оценки. Когда в конце учебного года отец приехал на родительский день, я привела его в корпус, где проходили наши занятия, и познакомила со своими преподавателями.

— Но это не произвело на него ни малейшего впечатления, — догадался Трой.

Энди взглянула на него, и он увидел в ее глазах незатухающую боль.