Почти целитель. Часть пятая.

- Заводите следующего, - крикнул Иван, снова с головой погружаясь в работу.

Кстати! Именно в этот момент наш герой отчетливо осознал, что за последний год он стал гораздо искуснее как целитель. И вынужден был признавать, что значительную роль в этом росте сыграли знания, что он в клинике Федорова почерпнул.

Как бы не хотелось Ване отмахнуться от всей этой учебы, апеллируя к тому, что самое важное в целительстве - это системные навыки, и что всю необходимую информацию можно спокойно почерпнуть из Диагностического заклинания, но это оказалось не совсем верно.

Новые знания помогли Лудильщикову ощутимо повысить эффективность применяемых заклинаний. Скорость работы заметно возросла, а магические затраты, наоборот, снизились. Особенно Диагност удивил. Оказывается, если применять его, имея в голове четкое представление и понимание, что именно ты ищешь, то расход маны на этот навык заметно падает (если, разумеется, твои представления соответствуют действительности…). По крайней мере, проводимая массовая работа именно это наглядно и показала.

В итоге за шесть с половиной часов Иван поставил на ноги тридцать одного человека, двенадцати из которых пришлось дополнительно создавать конечности (и почти всем заменять кожу в местах сильнейших ожогов) и одиннадцать лошадей, четырех из которых наш герой записал в «безвозвратные потери» и незаметно переместил в подземную лабораторию. Игорю под ответственность.

Правда, последний обрадовался новым обитателям подземелья не так чтобы очень, басисто «ворррча» под нос ругательства.

Принимая каждую новую животинку, некроконструкт всё больше хмурился, и всё больше смотрел на хозяина как на буйнопомешанного.

Игорь всеми своими небогатыми мимическими силами стараясь выразить, что он думает об идее содержания лошадей в ограниченном пространстве подземной лаборатории…

А принимая последнего коня живой мертвец таки не выдержал. Причем от силы переполнявших его чувств он даже рррычать перестал.

- Скажите, господин! Вы когда-нибудь слышали, чтобы конюшню делали в подвале?

- Я не очень хорошо разбираюсь с конюшнях.

- Но может быть вы видели, чтобы конюшня располагалась на первом этаже дома?

- Нет, как-то не доводилось сталкиваться с подобным.

- А такого и не существует! Если какой недалекий субъект решит держать лошадей на первом этаже, то все обитатели верхних этажей, по третий включительно, будут вынуждены будут нюхать дивный конский аррромат! – наконец справился с приступом возмущения некроконструкт.

Однако, Иван точно помнил, что в исследовательском комплексе имеются камеры для подопытных повышенной габаритности. Да и системы вентиляции и очистки воздуха в лаборатории были очень даже на высоте, о чем он решил напомнить негодующему лаборанту.

- Всё рравно! Если оставить животных в подземном комплексе, то он неизбежно скоро станет пахнуть конюшней, учтите это! И вообще, Игоррь не одобррряет!!!

Это был самый длинный монолог хранителя лаборатории, который от него когда-либо слышали…

Остальных коней, кстати, Иван прилюдно и с помпой передал Никите, пожелав тому продолжить разработку и обязательно порадовать Императора новыми скакунами для армии… Иван не очень надеялся, что подобная игра на публику отвлечет от него внимание Огарёвских недоброжелателей, но попробовать стоило.

Князь Никита при этом рассыпался в благодарностях за помощь дружескую, передав при этом Ивану информация о новом ритуале, что позволяет Интеллект на один пункт поднять. В качестве оплаты услуг целительских, и в качестве «аванса» за будущую работу.

Вроде бы одна единица Интеллекта и немного, но зато сей ритуал каждые три года по новой проводить можно, хоть шанс неудачи с каждым разом и возрастает. И сверху к этому Никита еще и комплект всех необходимых расходников предоставил. Сразу на десять активаций.

И да, за утренний лечебный марафон Иван почти шесть сотен тысяч опыта получил вместе с единичками в Интеллект и Дух, так что провожал Огарева он весьма довольный, желая тому, если что, сразу обращаться к «доброму доктору» Лудильщикову.

- Надеюсь, что это «если что», наступит как можно позже, или не наступит вовсе. – проворчал Никита, залезая в свою машину...

Наступил вечер. Иван крутился у зеркала, проверяя свою готовность к выходу. Одет он был с иголочки. Прическа идеальна, а усы аккуратно подстрижены (если, конечно, поверить парикмахеру и брадобрею на слово…).

Прием, на который его пригласил Джакомо, не у самих католиков проходил. Мероприятие было неофициальное, организовала его баронесса Стейбниц. Иван, кстати, с ней был шапочно знаком. Татьяна Вяземская их познакомила во время его первого выхода в свет.

Вечер планировался небольшой, кулуарный. Человек на сто. Буквально скромные дружеские посиделки (в представлении некоторых аристократов). А посвящён был сей светский раут отъезду части Папской делегации назад, в Европу. И именно среди людей, покидающих наш холодный и неприветливый край, и был человек, с которым Джакомо так рвался познакомить Ивана.