Почти умер, чтобы выжить

– Нам некогда оглядываться назад и осматриваться по сторонам. Чтобы выжить, надо двигаться вперед. И именно вы будете строителями нашего будущего, – голос преподавателя, высокого худощавого мужчины средних лет, звучал уверенно и сильно. Посреди большой классной комнаты проецировалось изображение планеты Земля двенадцатилетней давности. Сидящим вокруг курсантам описываемая ситуация не казалась столь плачевной. Оно и понятно, в этой группе были подростки от четырнадцати до шестнадцати лет. И даже самые старшие из них не помнили, какая была жизнь в прошлой эпохе.

– Что ж, на этом мы завершаем вводную лекцию по новейшей истории, – заканчивал свой рассказ преподаватель, выключив голографический проектор и погасив объемное изображение планеты. – А дальше вас ждет…

– Эй! Салли! – раздался шепот на заднем ряду. – А ты помнишь Исход?

– Ну, так, – также шепотом ответила Салли, маленькая и хрупкая темноволосая девчонка, сидящая в первом ряду. – Мне тогда было два года. А ты, Джон? Помнишь?

– Ага, – ответил Джон и закивал. Его довольная улыбка растянулась на пол лица, сделав почти незаметными редкие веснушки. В больших серых глазах читалось ликование и гордость. – Я хорошо помню. Хоть мне и было всего три года, – начал рассказывать он шепотом, вытянувшись вперед, чтобы оказаться поближе к Салли. – До Исхода у нас на базе была группа, куда водили детей. Типа детского сада. У меня там был друг, с которым мы все время играли… Во время эвакуации он с семьей был в двадцать шестом корабле, который сбили… Брату было тогда десять лет, он за мной присматривал. Он старался показать, что не боится, но у него это не очень получалось… А когда корабль сделал прыжок…

– Джон Пауэр! – прервал рассказ преподаватель, строго посмотрев на нарушителя дисциплины. – Может, расскажете всем, о чем вы там шепчетесь?

– Эээ, извините Сергей Петрович, – засмущался Джон и встал с места, вытянувшись по стойке смирно. Великоватая, к тому же еще и мятая, темно-синяя форма курсанта смотрелась на его юношеском, худощавом теле немного смешно и нелепо. Картину дополняли взлохмаченные, уже несколько дней не видящие расчёски, светло русые волосы и округлившиеся от страха и стыда глаза. Но при этом отвечал он четко и уверенно, как учили. – Я вспоминал Исход!

– Да! – удивился преподаватель, вскинув брови. – Ну, молодец! – кивнул он в знак одобрения. – А кто-нибудь еще помнит Исход?

Группа осталась безмолвной. Но несколько человек неуверенно подняли руки.

– Ну, понятно. Что ж, новое поколение. Через год вы выпускаетесь и начинаете новую жизнь. Будете патрулировать или войдете в отряды охранения. А может, отправитесь на одну из колоний… – Сергей Петрович задумчивым взглядом обводил своих слушателей, как будто прикидывая, кто из них кем станет в будущем.

– Ладно, – опомнился он. – Конец занятия. Готовьтесь к уроку ведения боя. С сегодняшнего дня его будет вести старший сержант Альген Сторак.

По группе прошел гул.

Сержант Сторак был героем-легендой. Рассказывали, что он убил крупную тварь, чучело которой стоит на входе в Цитадель и спас Южный пост охранения при атаке тварей два месяца назад. Он был ранен и ходили слухи, что после выздоровления он не вернется в войска, а будет инструктором в военной академии.

И сейчас у них будет занятие у этой легенды.

– А мой брат служил с ним, – хвалился Джон, направляясь вместе с остальными к выходу из класса. – Он тоже получил медаль после того нападения.

– Ну вот, – Салли засмеялась и взлохматила еще сильнее и без того торчащие в разные стороны волосы Джона. – Теперь ты брат героя. Надо соответствовать. Сейчас покажешь этому Стораку, где твари ночуют.

– Ну, ты скажешь тоже, – засмущался Джон. – Пойдем лучше быстрее, если опоздаем, то нам покажут чего-нибудь более интересное.

Глава 2. Земля. Взять языка

– Докладывай, – слащавый вид пожилого генерала, одетого с иголочки в парадный китель, на фоне серого убогого кабинета, был настолько глуп, что, несмотря ни на что, хотелось рассмеяться. Молодой высокий лейтенант, измазанный грязью, копотью, кровью и еще не пойми чем, смотрелся здесь более уместно.

– Чего докладывать? Нет там ничего, – тихо ответил лейтенант и без спросу сел на видавший виды стул. У него был изнуренный, потерянный и загнанный вид. Опершись на стол, он опустил голову на руки и отрешённо потупил свой понурый взгляд. Даже сквозь грязь виднелись новые густые проседи в светлых коротких волосах.

– По форме докладывай. Ты лейтенант объединенных войск планеты Земля, – голос генерала дрожал от гнева. Он вскочил со своего стула так резко, что капрал, стоящий в дверях, даже вздрогнул от неожиданности.

– Какая, нахрен, форма, – лейтенант поднял лицо. Его, обычно жизнерадостные и лукавые, глаза излучали холод и равнодушие. – Нет больше никаких форм, и никаких объединенных войск тоже нет. Нет больше ничего и никого. Мы одни!