Почти ушла

- И чем же она отличалась? – у Кэсси внутри всё похолодело. Она ведь тоже посчитала вопросы Морин достаточно странными. Тогда она предположила, что всем кандидатам задают одинаковые вопросы, и таким образом проверяют их навыки и умения. А, может быть, это было вызвано… совсем не теми причинами, которые она себе представляла.

- Та семья была крайне неблагополучной, - ответила Джесс. – Они неуважительно и пренебрежительно относились ко мне. Поручения, которые они мне давали, далеко выходили за рамки моих непосредственных обязанностей, но им не было до этого никакого дела, и они отказывались что-либо менять. А когда я сказала, что увольняюсь – тогда атмосфера в доме и вовсе стала напоминать военные действия.

Кэсси закусила губу. Она пережила подобный опыт в детстве. И помнила разговоры на повышенных тонах, раздававшиеся за дверью, семейные разборки в машине, постоянное чувство напряжения. Кэсси всегда задавала себе вопрос, о чём её мать – такая тихая, покорная, подавленная женщина – могла спорить с её напыщенным, агрессивным отцом. И только после того, как мать погибла в автокатастрофе, девушка поняла, что все их размолвки сводились к её попыткам поддержать мир в семье, повлиять на ситуацию, защитить Кэсси и её сестру от агрессии, которая вспыхивала непредсказуемо и безо всякой на то причины. Когда матери не стало, кипящий конфликт превратился в полномасштабную войну.

Она думала, что одним из преимуществ работы по программе Au Pair будет то, что она сможет стать частью счастливой семьи, которой у неё самой никогда не было. Теперь она боялась, что всё может случиться с точностью до наоборот. Ей никогда не удавалось сберечь мир в семье. Будет ли она когда-нибудь способна справиться с подобной нестабильной ситуацией так же, как это делала её мать?

- Я беспокоюсь по поводу семьи, в которую еду, - призналась Кэсси. – Во время собеседования мне тоже задавали странные вопросы, а предыдущая сотрудница покинула их раньше времени. А что, если мне придётся сделать то же самое? Я не собираюсь оставаться там, если дела примут скверный оборот.

- Уходи только в случае чрезвычайной ситуации, - предупредила её Джесс. – Это вызовет всеобщее недовольство, и тебе придётся потратить кучу денег, возмещая множество неустоек и дополнительных расходов. Это почти оттолкнуло меня от мысли попробовать подобную работу снова. На этот раз я очень хорошо подумала, прежде чем согласиться. Я бы не смогла себе этого позволить, если бы все расходы не оплатил мой отец.

Она поставила свой бокал на стол.

- Идём к выходу на посадку? Мы сидим в хвосте самолёта, так что первыми поднимемся на борт.

Волнение от предстоящей посадки в самолёт отвлекло Кэсси от слов Джесс, и как только они сели, то сразу же сменили тему разговора. Когда самолёт взлетел, вместе с этим поднялось и её настроение от осознания той мысли, что ей удалось выполнить поставленную перед собою задачу. Кэсси уехала из страны, сбежала от Зейна, и была на борту самолёта, который вёз её в новую жизнь в чужой стране.

Только после обеда она начала задумываться о деталях своего назначения на эту работу и о предостережениях, которые оставила ей Джесс, и тогда к ней снова вернулись опасения.

Но ведь абсолютно все семьи не могут быть плохими, не так ли?

А что, если одно конкретное агентство специализируется именно на работе с проблемными семьями? Что ж, тогда шансы, что тебя примут на работу могли бы быть и повыше.

Некоторое время Кэсси пыталась занять себя чтением, но осознала, что не может сконцентрироваться на словах и её мысли спешно сменяли друг друга, поскольку она волновалась о том, что ждёт её впереди.

Она бросила взгляд на Джесс. Убедившись, что та увлечена просмотром фильма, Кэсси осторожно достала из сумочки пузырёк со своими таблетками и проглотила одну, запивая остатками своей диетической колы. Поскольку чтение ей не удавалось, можно было бы попробовать уснуть. Она выключила свет и откинула кресло.

* * *

Кэсси оказалась наверху в своей насквозь продуваемой спальне, спрятавшись под кроватью и прижавшись спиной к грубой холодной стене.

Снизу доносился пьяный смех, стук и крики, которые в любое время могли перерасти в насилие. Она напрягла слух в ожидании звука бьющегося стекла. Кэсси узнала голос своего отца и голос его последней подружки Дины. Там было ещё как минимум четверо других людей, а может даже и больше.

А затем, сквозь крики, она услышала скрип половиц, и как чьи-то тяжёлые шаги поднимались по лестнице.

- Эй, привет, малышка, - прошептал кто-то хриплым голосом, и её двенадцатилетнее самосознание в ужасе сжалось. – Ты там, девочка?

Она зажмурила глаза, твердя себе, что это всего лишь кошмар, и что на самом деле она в безопасности в своей кровати, а незнакомцы, находящиеся внизу, скоро уйдут.

Дверь со скрипом медленно открылась и в лунном свете она увидела появившийся в комнате тяжёлый ботинок.

Тот человек начал шагать по комнате.

- Эй, малышка, - снова раздался хриплый шёпот. – Я пришёл поздороваться с тобой.

Она закрыла глаза, молясь, чтобы он не услышал её учащённое дыхание.