Почти вся жизнь

— Мой двоюродный брат со стороны матери, — сказала тетя Женя, — то есть дядя твоего отца, был в этот день здесь, на этой вот площади.

— Воевал здесь, да? Седьмого ноября, то есть двадцать пятого октября?

— Не воевал, а штурмовал Зимний дворец, — все с той же торжественностью поправила тетя Женя.

Когда они вышли на Невский, тетя Женя стала поторапливать Сережу: она сговорилась по телефону с руководителями астрономического кружка и опаздывать неудобно.

И только во Дворце пионеров Сережа вполне овладел собой. С большим достоинством поднялся он по мраморной лестнице, спокойно прошел через зал, где ребята сражались в настольный теннис. Сережа не удостоил их и взглядом. Он был на пороге своей главной задачи.

В этот день Дворец пионеров устраивал экскурсию в Пулковскую обсерваторию. Чистовскому астроному разрешено было к ней примкнуть. Тетя Женя тоже выразила желание ехать вместе с Сережей, но руководитель кружка Григорий Макарович запротестовал:

— Я за ребят отвечаю. Не сомневайтесь, пожалуйста…

— Да, да, не сомневайтесь, пожалуйста, — сказал Сережа.

Григорий Макарович был еще совсем молодым человеком. Сережа представлял себе «настоящего астронома» стариком, убеленным сединами, с властным и проницательным взглядом из-под густых бровей. А у Григория Макаровича лицо доброе, взгляд веселый…

Молодость Григория Макаровича, кажется, озадачила и тетю Женю.

— Вы, наверное, еще учитесь? — спросила она.

— Учусь, учусь, — охотно подтвердил Григорий Макарович. — В прошлом году университет окончил, а сейчас в аспирантуре занимаюсь.

Тетя Женя не нашла, что ответить, и обратилась к Сереже:

— Пообедай здесь, во Дворце, а на вечер я сделала тебе бутерброды…

Кто-то из старшеклассников ехидно рассмеялся, и Сережа сказал:

— Ладно, ладно… Спасибо.

Сережа быстро перезнакомился с членами астрономического кружка. Соревноваться с ним в знаниях могла только Валя, девочка из шестого класса. Полненькая, розовенькая, в кудряшках, «настоящая девчонка», которой надлежит без запинки читать стихи на уроке и петь в школьном хоре… А ведь тут астрономия — наука точная, все время приходится иметь дело с цифрами…

Сережа решил приберечь свой главный козырь. То-то удивятся ребята, когда узнают, что город Чистов лежит точно на Пулковском меридиане!

Но по пути в Пулково, когда экскурсионный автобус выехал на Московский проспект, Сережа все-таки шепнул своему соседу, флегматично жующему яблоко:

— Если ехать все прямо и прямо, так можно к нам в Чистов попасть.

Сосед прожевал яблоко и, зевнув, спросил:

— Чистов? Понятия о таком городе не имею…

— Ну, тогда знай, что… — начал Сережа, но вовремя сдержался и замолчал.

— Ребята, — сказал Григорий Макарович, — мы подъезжаем к Пулкову… Сережа, не высовывайся из окна!

Но Сережу трудно было удержать на месте. Он совсем забыл о том, что свою научную репутацию должен поддерживать солидным поведением. Впереди на холме мелькнула какая-то странная башенка с широким куполом, еще одна точно такая же. Как быстро мчится автобус… Ничего толком не разглядишь.

«Закрою глаза и не буду смотреть, пока не приедем», — решил Сережа. Он закрыл глаза и услышал, как Валя рассказывает своей подруге: «Прошлым летом мы жили в Пулкове на даче…»

«Девчонка остается девчонкой, даже если она астроном, — подумал Сережа и еще крепче зажмурился. — Дача!.. „Опорный пункт! Узел сопротивления!“ — вот как называл Пулковскую высоту Вовка Меньшов, мужчина, друг».

Автобус остановился на самой вершине холма. Сережа первым выскочил из машины и быстро огляделся: он помнил Вовкин совет «не теряться» и строгий наказ привезти в Чистов осколок тяжелого снаряда.

Но, по-видимому, чистовский стратег все-таки ошибся. Вокруг мягко зеленели молодые деревья, анютины глазки спокойно посматривали на Сережу, под ногами шуршал свежий гравий… Сколько его ни вороши, никаких осколков заметить невозможно.

Отсюда, с высоты, широко открылся вид на всю местность. Внизу расположился поселок. Сережа видел уютные домики… Вероятно, в одном из них прошлым летом жила Валя.

Было очень тихо, казалось, что где-то поблизости находится источник тишины. Может быть, даже в одной из этих странных башенок под тяжелым металлическим, наглухо закрытым куполом.

— Откроют нам башню, да? — шепотом спросил Сережа.

— Ну конечно откроют, — ответил Григорий Макарович. — Для этого мы сюда и приехали. Только не башня, а астрономический павильон. Здесь находится зенит-телескоп.

— «Сезам, отопрись, сезам, отопрись», — шептал Сережа, когда сотрудник Пулковской обсерватории открывал замок.

— Похож на мой, только больше, — шепнул Сережа Вале, когда они вошли в павильон. — Григорий Макарович, а коронограф мы тоже увидим? — спросил он.

— Сережа, дорогой, увидишь и коронограф. Не волнуйся, все увидишь.

— А большой вертикальный круг? — полчаса спустя спрашивал Сережа.

Григорий Макарович засмеялся:

— Вот это контролер!

С этого момента за Сережей укрепилось прозвище Контролер.

— Ну, Контролер, что еще нам надо посмотреть?

— Менисковый телескоп, — уверенно отвечал Сережа.