Почтовая служба Доктора Дулитла

— Что ж, — сказал Гу-Гу. — Значит, сегодня моя очередь. Я расскажу вам о том случае — единственном случае в моей жизни, — когда меня приняли за добрую фею. Только представьте себе меня в роли феи! — захихикал маленький кругленький филин. — И вот как это произошло: в один октябрьский день, ближе к вечеру, я летал по лесу. В воздухе уже чувствовалось приближение зимы, и все пушные зверьки были заняты тем, что копошились в сухой, шуршащей листве, запасая на зиму орехи и семена. А я тем временем спокойно охотился за землеройками. Мне очень нравился их вкус, и пока они занимались поисками еды, их было нетрудно поймать.

И вдруг, летя над лесом, я услышал детские голоса и лай собаки. Теперь, услыхав такие звуки, я бы улетел подальше в чащу, но в молодые годы я был очень любопытной птицей и из-за своего любопытства часто попадал в различные истории. И вот, вместо того, чтобы спрятаться подальше, я полетел прямо на эти голоса, осторожно пробираясь от дерева к дереву. Я хотел все увидеть, но сам при этом остаться незамеченным.

Вскоре я увидел небольшую полянку, где дети устроились на пикник — несколько мальчиков и девочек уплетали ужин посреди дубовой рощи. Один мальчик, который был постарше остальных, дразнил собаку. А двое других — маленькие мальчик и девочка — жалели собаку и просили его перестать. Но сорванец и ухом не вел. Тогда эти маленькие мальчик и девочка накинулись на него с кулаками и, к его удивленью, весьма прилично его отделали. Собака тем временем убежала домой, а мальчик и девочка — позже я узнал, что это были брат и сестра, — отделились от всей компании и пошли собирать грибы.

Мне очень пришлась по душе их храбрость — ведь они не побоялись вступить в драку с мальчишкой, который был гораздо старше и сильнее их. И когда они ушли в лес одни, я (опять-таки из любопытства) отправился за ними. Дети забрели довольно далеко. Между тем, солнце село, и в лесу стало темнеть.

Дети решили возвратиться к своим друзьям и повернули назад, но они плохо ориентировались в лесу и пошли совсем в другую сторону. С каждой минутой становилось темнее, а мальчик и девочка все шли и шли, спотыкаясь в темноте о корни деревьев, пока совершенно не выбились из сил.

Все это время я незаметно и бесшумно кружил у них над головами. Наконец дети сели на землю, и девочка сказала:

— Вилли, мы заблудились! Что же нам теперь делать? Наступает ночь, а я так боюсь темноты.

— Я тоже, — ответил мальчик. — С тех пор, как тетя Эмилия рассказала нам ту жуткую историю про привидение в комоде, я до смерти боюсь темноты.

Я был просто потрясен. До этого случая мне никогда не приходилось слышать, чтобы кто-то боялся темноты. Ведь я всю жизнь предпочитал грубому и слепящему дневному свету прохладу и покой ночи и просто не мог поверить, что кто-то может так испугаться только из-за того, что солнце на несколько часов перестало светить.

Некоторые люди считают, что летучие мыши и совы могут видеть в темноте, потому что у них по-особому устроены глаза. Это не так. У нас по-особому устроены уши, а совсем не глаза. А в темноте мы хорошо видим, потому что регулярно упражняемся в этом. Здесь все зависит от тренировки — так же как в игре на фортепьяно или в чем-нибудь другом в этом роде. Мы встаем, когда все остальные ложатся спать, мы ложимся, когда все остальные встают. Вы не поверите, насколько такой распорядок приятнее, если к нему привыкнешь. Конечно, нам, филинам, немного легче, потому что в детстве наши родители специально учат нас ориентироваться в темноте. Но до определенной степени любой может добиться того же самого — дело, повторяю, только в тренировке.

Но вернемся к нашим детям. Они сидели на земле, не зная, что им теперь делать, и плакали от страха и волнения. Тогда я, вспомнив историю с собакой, за которую они так смело заступились, решил, что мне, пожалуй, следует помочь им. Я перелетел на дерево, под которым они сидели и самым добрым и мягким голосом сказал:

— Гу-уит! Гу-ху! — что, как вы знаете, означает на совином языке: «Добрый вечер! Как вы поживаете?

Вы бы видели, как эти бедняжки подпрыгнули от страха!

— Ох! — сказала девочка, обхватив своего брата за шею. — Что это было, привидение?

— Я не знаю, — ответил мальчик. — Господи, как страшно! Какая жуткая темнотища!

Я сделал еще пару попыток успокоить их, ласково разговаривая с ними на совином языке. Но они только еще больше пугались. Сначала они предположили, что я привидение, потом — что я людоед, потом — что я лесной великан. Это я-то, которого они могли запросто засунуть себе в карман! Право же, эти человеческие существа воспитывают своих детей в ужасном невежестве! Может быть, конечно, в лесу или где-нибудь еще и существуют какие-то привидения, людоеды или великаны, но я, во всяком случае, еще никогда с ними не встречался.