Почувствуй меня (СИ)

— Идем Влад, кофе попьем… — устало просит тетя.

По ее внешнему виду, видно, что она обессилена. Она несколько последних часов, провела у кровати Миры и за это я ей благодарен. Пофиг, если воспринимается слабость.

— В общем так! — лицо измученно потирает. — Она сломлена. Ей больно. И она до сих пор в раздумьях… — бьет по моим нервам, ее серьезный голос. — Мира хочет проснуться, но боится… боится, что может причинить тебе вред.

Твою ж мать! Глаза закрываю. Ну почему, моя половинка, такая упертая?

— Послушай, даже, если она может причинить реальный вред, я не боюсь… — говорю на полном серьезе. Я уверен, что Зверь выдержит возможную атаку. Мало того, он сумеет перевернуть ее мир и обезоружить.

— Да в том то и дело, что она ничего тебе не сделает… — Ева впервые злится, на моих глазах. — Я все подвела именно так, чтоб это гребаное проклятье, обернулось против самого Борисова, а не против тебя в дальнейшем будущем. Ведь как ты знаешь, в каждом заклинание, есть свои лазейки, которые можно обойти или обхитрить. Это ж закон природы… — объясняет Ева. Сижу туплю, старательно регулируя сбившееся дыхание.

— Вот сейчас подробней, пожалуйста. А то я что-то не догоняю… — прищуриваюсь, напрягая свой мозг.

— Я нашла уязвимое место в проклятии Авроры, и хоть оно и жестокое, но мне пришлось вас подвести именно к такому развитию событий.

Ева нервно сглатывает вязкую слюну и тут же лицо стряпает, такое, невинное.

— В общем, для того чтоб все сработало, нужно было связать с проклятьем жизнь еще одного немаловажного человека…

— Ева, блядь… — выходить из себя начинаю. — Не говори, что был другой путь… — головой мотаю.

— Прости! — извиняется тетя.

Прости? Прости, мать вашу? Мой сын блядь, такого натерпелся…

— Только так можно было справится с проклятием. Мире, нужен был толчок посерьезней, чтоб развернуть гнев в другую сторону… — оправдывается Ева усердно. — Но это далеко не все… — головой мотает, губу прикусывая. — Успех сулил лишь пятьдесят на пятьдесят… — спецом начинает медлить, растягивая буквы. — Сто процентную удачу, гарантировала лишь новая беременность… — замолкает, моя чокнутая тетушка, и все мои внутренности разом переворачиваются.

— Мира беременна? — мой голос дрожит. Дрожит мать вашу…

Та лишь кивает в ответ, посылая мое адекватное сознание в аут.

Пиздец! В ахере растекаюсь на стуле и глаза закатываю.

Чувствую, как заколотилось зашитое грубыми стяжками сердце. Загорелось и понеслось вскачь. С той самой отчаянной надеждой, которую в душе храню.

Моя маленькая девочка беременна. Беременна… И по всей видимости, еще не знает, о своем интересном положении. Мало того, она не может прийти в себя, потому что трусит встретиться лицом к лицу со мной. Глупышка…

— Что можно предпринять? — поднимаю растерянный взгляд на Еву. — Как можно достучаться до ее сознания?

Мира

— Ты должна очнуться Мира!

Уже в сотый раз, я слышу эту долбанную фразу. Неужели до звериной башки, не доходит здравый смысл? Неужели Багира не осознает всю серьезность ситуации? Я уже устала твердить ей одно и то же…

Лучше я буду просто лежать без сознании, чем разрывать собственную половинку на куски.

— Ты просто трусиха! — злится Багира. Голос сухой, аж трещит. — Прячешься от самой себя!

Она права, хоть я этого и не признаю вслух. Я прячусь. От всего прячусь. От себя, от ребенка, от Влада, от его родных…

Боже! Глаза ладошкой закрываю. Я ведь убила Борисова, на глазах у Ларионова старшего. Что теперь обо мне думает его семейство? Что я неадекватная, неуравновешенная львица, которой и ребенка то доверять по хорошему нельзя…

— Мира, давай соберись… — не унимается Багира.

— Отвали… — накрываю голову подушкой.

В жизни Багира столько не трещала в моей голове, как за эти сутки.

— Там ведь Ярик… Мама… Титов… — давит на больное. — Да и Влад, места себе не находит, вокруг тебя вьется, причем вместе с сыночком… — выдает измученно.

Вот зачем лишний раз душу рвет? Я ведь уже почти приняла факт одиночества. Почти смерилась и зашила израненное сердце…

Ааа! Кого я обманываю? Там до сих пор все в хлам… Ведь я ранила себя собственноручно — отвернувшись от собственной половинки, от сына и родителей.

— Приди уже в себя Мира! Взгляни своему страху в глаза…

Достала…

Она вообще, когда-нибудь заткнется?

Влад

— Пап! — шепчет Ярик. — Когда уже мама к нам приедет? — спрашивает, крепко обнимая меня за шею. — Я соскучился…очень…

Чувствую, как по моей шее, слезы детские стекают… Замираю, дар речи теряя. Твою ж мать! Крепче сына сжимаю.

Что я могу ответить на этот, вроде бы простой вопрос? Да ничего, блядь! Сам ничерта не знаю, аж самому плакать хочется…

— Я тоже скучаю Яр! — выдаю, обходя самый важный для него вопрос.

Слезы Миры, для меня ядом были, а слезы сына, кислотой чистейшей являются.

Сука! Выдержать бы…