Под белым крестом Лузитании

Евгений понимал опасения старика. Ему казалось, что буш, словно огромное живое существо, внимательно следит за каждым их шагом, что крик незнакомой птицы — чей-то таинственный сигнал, а внезапная возня в ветвях — не переселение стаи зеленых мартышек, а оплошность вражеского наблюдателя…

Они доставили в госпиталь медикаменты, и неизвестно чему больше был рад доктор Балла — появлению матери или принесенному ею грузу.

Но никто, даже Евгений, не знал, что Нхай принес доктору Балла письмо, тщательно прикрученное к гранате, чтобы в случае нападения оно не попало к врагу.

И доктор Балла, прежде чем пригласить гостей в свой лесной кабинет, прочел его, отойдя в сторонку, задумчиво покачал головой, потом подозвал Нхая. Тот внимательно выслушал его, кивнул — и через минуту, взвалив на тощую спину свой огромный рюкзак, исчез в чаще…

СОЖЖЕННАЯ ДЕРЕВНЯ

Майк быстро и бесшумно шел по еле заметной тропке, окруженный со всех сторон плотной зеленой стеной, не видя никого и в то же время зная, что с полсотни вооруженных людей скользят сквозь чащу справа и слева, впереди и позади него.

Буш молчал, в чаще не было слышно даже птиц. Иногда гигантские стволы деревьев, покрытые гладкой сероватой корой, перегораживали топкую тропку, порой приходилось перепрыгивать полоски черной воды, еле видной сквозь ярко-зеленую осоку. Воздух был неподвижен и затхл, напоен запахом гниющих листьев и сырой земли, и Майку вспомнился блокгауз, в котором лежали аккуратным рядком тела убитых командос. Вспомнилось, как Фрэнк Рохо рассказал ему о задачах этой операции, которую поручил им генерал. Цель ее была проста и даже гуманна.

«Под белым крестом Лузитании» — так нарек операцию старый ди Ногейра. От этого веяло средневековьем, романтикой, хотя и вызвало снисходительную усмешку бородатого Рохо…

Чаща наконец расступилась, ч на залитой солнцем поляне Майк увидел Великого Охотника, замершего, словно собака в стойке.

Рохо молча дотронулся указательным пальцем до кончика своего крупного прямого носа и кивнул Майку. Юноша втянул воздух — откуда-то пахло дымом… Командир «Огненной колонны» коснулся пальцем правого уха, и Майк, которого охотник уже обучил нехитрой сигнализации, сделал шаг вправо. Рохо кивнул, тоже шагнул направо и исчез в густой слоновой траве.

Майк шел за ним по проложенной охотником тропке, след в след. Жесткие стебли били его по лицу, опутывали ноги, неслышно ломались под тяжелыми солдатскими ботинками.

Так они шли минут пять — и вдруг Майк чуть не наткнулся на Рохо, левой рукой придерживающего высокие желтые стебли, а правую предостерегающе вытянувшего назад. Из-за раздвинутой травы была видна просторная поляна, на которой в беспорядке стояли круглые глиняные хижины с высокими конусами тростниковых крыш.

Стоял жаркий африканский полдень, и деревня словно вымерла.

Рядом с одной из хижин, у входа, завешанного циновкой, тлели угли. Дымок стлался по земле и тянулся к зарослям. Тощая желтая собака, высунув лиловый язык, подошла к деревянной ступе, лениво обнюхала ее и поплелась в кусты. Все дышало миром, ленивая дремота царила в крохотной лесной деревушке.

Рохо оглянулся на Майка, словно для того, чтобы удостовериться — здесь ли он, потом сложил ладони рупором и прокричал петухом.

И в тот же миг из глухого, сонного буша к безмолвным хижинам метнулись пятнистые фигуры «десперадос». Их автоматы были закинуты за спины, в руках блестели длинные и тонкие ножи. Они бесшумно проскользнули в хижины, и Майк услышал приглушенный шум борьбы, короткие стоны, сдавленные, полные предсмертного ужаса вскрики.

Рохо кивнул Майку и решительно вышел из зарослей, настороженно остановился на краю поляны, вглядываясь в сторону хижин, где шла беспощадная резня. Свой автомат с круглым диском он держал наготове.

Вскоре возбужденные «десперадос» начали выходить из хижин. Они вырывали пучки желтого, сухого тростника и деловито вытирали свои длинные ножи. И только сейчас до Майка дошел смысл случившегося: «отчаянные» Франка Рохо вырезали обитателей маленькой деревни… Он побледнел. Рохо с интересом наблюдал за ним. Майк сглотнул комок и, широко раскрыв рот, втянул воздух всей грудью.

— В первый раз мне тоже было страшно, — спокойно заметил Рохо, не сводя с него взгляда. — Но на войне нет выбора, капитан! Если бы мы не уничтожили их, мятежники тут же узнали бы о нашем продвижении. Эти люди — прирожденные следопыты, и от них не укрылась бы ни одна примятая травинка.

Майк не ответил — он был не в силах сказать ни слова.

Один из «десперадос» приблизился и стал в почтительном отдалении. Это был невысокий плотный человек с маленькими быстрыми глазками и широким приплюснутым носом. На щеках у него было по три насечки. Рукава десантной куртки закатаны по локоть, автомат он небрежно держал за ствол. На груди висел талисман: высохшая лапка мартышки.

— Это Инносенсио, — кивнул на него Рохо. — Дезертир. Попади он противнику — будет расстрелян на месте…

Наемник подошел ближе.

— Все в порядке, хозяин, — сказал он, криво улыбнувшись.