Под Большой Медведицей

А на вопрос о том, как бороться с вражеским снайпером, Шрамко доложил, что у особого отдела дивизии есть не менее опытные и результативные сотрудники, которые умеют разбираться в любых хитросплетениях вражеских замыслов и успешно борются с ними. К ним, например, относится майор Гайдамаков, который присутствует на совещании и готов доложить прямо сейчас о плане своих действий.

Все посмотрели на Николая. Тот от неожиданности готов был залезть под стол и сидеть там, спрятавшись под толстыми досками генеральской столешницы.

Шрамко сел на свой стул и глядел перед собой так, как будто ничего не произошло. А Гайдамакову пришлось встать. Он впервые выступал перед такой полновластной аудиторией. Николай оробел и растерялся.

Генералы и полковники глядели на него как на человека, который прямо сейчас разрешит все проблемы, поставит перед всеми задачи и спасет жизнь командующему армией. Спасет прямо сейчас.

Лебедь глядел на него с любопытством.

– Майор, ты снайпер? – прогремел откуда-то сверху его бас.

– Так точно!

– Как ты попал в снайперы? Ты же майор, тебе батальоном командовать надо, а ты за кустами прячешься!

Гайдамакову стало обидно, что его профессию так явно не ценят, но он собрался, только нахмурился слегка, и ответил с достоинством:

– Я мастер спорта по пулевой стрельбе, член сборной общества «Динамо». Но работаю я не в этой области. Я сотрудник особого отдела московского гарнизона, начальник отделения. Меня сюда командировали для борьбы со снайперами, которые сеют панику в Приднестровье. Командировали потому, что у меня серьезный опыт работы в «горячих» точках по снайперам противника.

– Понятно, – сказал Лебедь вполне миролюбиво. – А сколько у тебя этих, как их назвать, ликвидированных?

– Восемь.

– Я желаю тебе, майор, чтобы их в ближайшее время стало девять. Надеюсь, ты меня понял? А теперь доложи нам, как ты собираешься сражаться с этим самым девятым.

– Я знаю, что вы, товарищ генерал, обязаны быть на совещании в Кишиневе, которое состоится через три дня.

Лебедь ничего не ответил, но и не возразил. В соответствии с правилами военного этикета генерал-майор Лебедь не должен был публично сообщать о своих планах, но все поняли: да, он действительно обязан быть на том самом совещании.

– Я изучил маршрут вашей поездки и могу предположить, что до Днестра на вас покушений не может быть.

– Почему? – поинтересовался Лебедь.

– Задача румынской разведки – сорвать мирный процесс между Россией, Молдовой и Румынией. Покушение на нашей стороне ни к чему не приведет. Стрельба в российского генерала на стороне, контролируемой Россией, никакого резонанса иметь не будет. Это наше внутреннее дело, а им нужен скандал. Поэтому покушение должно состояться на молдавской стороне, чтобы рассорить Россию с Молдовой и притянуть ее опять к Румынии.

– Все логично, – согласился командарм, и все закивали согласно головами. – Но дорога по Молдове тоже будет длинная. Как ты, майор, спасать меня будешь?

Николай теперь держался спокойно, уверенно, докладывал последовательно и четко.

– На этот счет есть два соображения. Первое: это то, что самой Молдове не нужны никакие неприятности, которые могут произойти с вами по дороге на их территории. Это будет крупнейший международный скандал, который станет катастрофой для Молдовы. Молдова понимает, что Россия ответит на это самым беспощадным образом, и ей будет светить вечный разрыв отношений с нами, а это Молдове невыгодно.

– Опять логично, – закивал головой Лебедь. – Что дальше, майор? Откуда и где ждать удара?

– Думаю, что по территории Молдовы до Кишинева вас будет сопровождать эскорт молдавской полиции, и вы будете ехать очень быстро, минуя все светофоры. А это означает, что румынскому снайперу к вашей машине не приблизиться, и у него совсем не будет времени, чтобы отыскать вас в этом эскорте среди других машин, выделить, успеть выстрелить… В условиях, когда снайпер не знает, в какой машине вы находитесь, все это выполнить за доли секунды крайне сложно, практически невозможно.

– Тогда получается, что на нашей стороне стрелять по мне не будут, невыгодно, на молдавской – невозможно, но когда же будет теракт, на какой стадии?

– Думаю, товарищ генерал, огонь по вам откроют, когда ваша машина поедет по мосту через Днестр или как только она пересечет мост. В любом случае это должно произойти до подъезда к КПП, где вас будет ждать молдавский эскорт.

– Какой в этом смысл? – пробурчал Лебедь громоподобно. – Мост – нейтральная территория. Получается, что пропадает политическая подоплека, а она должна быть, согласитесь, товарищи офицеры. Должна!

– Подоплека эта будет, потому что выстрел произойдет с молдавской стороны, с молдавского берега. Никакой экспертизы не потребуется: это будет для всех очевидно, что по русскому генералу стреляли молдаване. – Николай говорил уверенно, напористо, он был убежден в своей правоте, в своих аргументах.

– А почему ты, товарищ майор, полагаешь, что стрельба по мне должна обязательно состояться не в присутствии эскорта, а до того, как я к нему подъеду?