Под чёрным солнцем (СИ)

— В магазине, конечно. Или, если хочешь, чтобы совсем уж по-народному, закажи кому-нибудь вышить тебе рубашку. Только сегодня не советую, — предупредила анетка, заметив, что Хьёи отошла от окна и уже начала пересчитывать деньги в кошельке. — Не знаю, что за праздник, это, наверное, местный какой-то, но пить по-любому будут много! Да и магазин сейчас вряд ли работает — все же на праздник пошли.

Тем временем собравшаяся толпа начала приобретать некоторую упорядоченность, разбившись на выстроившиеся вдоль улицы пары. Женщины, как всегда, перешушукивались, а стоявшие за их спинами мужчины, многие из которых были не в вышитых рубашках, а в армейском камуфляже, застыли в тревожном ожидании, вглядываясь в сторону выезда из городка. Все они при этом держали в руках какие-то палки.

— Я, кажется, поняла, — сообразила М’рика. — Это не праздник — это похороны! Кто-то из местных уроженцев погиб на войне, и его сейчас везут в родной город.

— Завидую я вашему народу, — Хьёи, похоже, действительно немного завидовала. — Надо же, так героев чтят! А если кто живой вернулся — так же встречают?

— Почти. Только что на корточки не садятся, — анетка не стала рассказывать наивной девушке, что «живыми», как правило, с продолжающейся войны приходят сильно покалеченные — какая уж тут торжественная встреча! «Впрочем, здесь и это бывает от силы раз в год», — вспомнила она. — «Г’вара обычно не сами воюют, а накаляют своей магией м’бова — следовательно, и возвращаются с войны редко».

— В смысле — на корточки? — эггла удивлённо вскинула вытатуированные брови. — У вас же на корточках только молятся, разве нет?

«Не «у нас». У г’вара, да и то лишь женщины», — М’рика недовольно поморщилась. — «Может быть, зря я не пытаюсь объяснить этой неплохой, в общем-то, девушке, что м’бова и г’вара — это на самом деле совершенно разные народы?»

— Всё правильно, — объяснила она, тщательно подбирая слова. — Герой становится как бы божеством местного пантеона, поэтому его встречают в молитвенной позе.

— Ой, смотри! — вглядывавшаяся вдаль Хьёи вдруг схватила её за руку. — Вон та женщина — она же рожает! Почему её не везут в больницу?

— Так это тоже часть похоронного обряда. Если есть возможность, то даже специально придерживают на несколько дней похороны, чтобы кто-то из женщин родил как раз во время встречи… героя, — последнее слово далось анетке с большим внутренним сопротивлением. — Новорождённого, понятно, назовут тем же именем.

— Ой, я поняла! Остальные женщины рожают символически, так? В знак того, что герой не умер, а перевоплотился в несколько тысяч новых героев?

— Ну да, вот смотри, — вдалеке как раз показался катафалк, и стоявшие вдоль улицы женщины начали опускаться на корточки, молитвенно складывая руки, а мужчины протянули к солнцу свои палки.

Хьёи, взяв фотоаппарат, начала щёлкать кадры:

— М’рика, скажешь мне, когда будет самый торжественный момент? Я небольшое видео сниму. Длинное не получится — рука сразу устанет, а штатива нет.

— Да как будет мимо окна проезжать, так и снимай, — анетка тоже рассматривала приближавшийся катафалк. — Ага, начинай!

— Начинаю! — эггла включила запись видео и медленно вела объективом проезжающую процессию, попутно захватывая в кадр истово кряхтящих женщин и неподвижно стоящих за их спинами мужчин. — Ох! — она чуть не выронила фотоаппарат. — Ещё и кто-то из наших погиб? Два же гроба, и флагом Цивилизации вместе с вашим накрыты.

— Да нет, — присмотрелась М’рика. — Гроб один, просто на нём ещё лежит вот такая куча флагов, — она показала руками примерную высоту, — вот и кажется, что их два.

— Весь мир провожает героя в последний путь? — догадалась Хьёи. — Интересно, а флаг Ма-Тена в этой куче есть?

— Вражеский флаг должен лежать под гробом, — пояснила анетка. — Но «в этой куче» вполне может быть флаг Будущего Гармоничного Ма-Тена.

— Понятно… Слушай, они что — испражнялись?! — ошеломлённая эггла лихорадочно оборвала запись, заметив, что женщины на улице начали вставать, и при этом под многими из них оказались кучки, в которые подошедшие мужчины принялись макать концы палок.

— Ну да. Невозможно же, чтобы все женщины одновременно рожали! — М’рика тоже наблюдала с интересом, ибо раньше про этот похоронный ритуал она только слышала. — Видишь, они палки с фекалиями вверх вздымают и в колонну строятся? Сейчас шествие начнётся. Символизирует то, что герои не тонут — они поднимаются к солнцу!

* * *

«Спит убитая лисичка, спит задушенная птичка, и на высохшем полу рыбки кучкой спят в углу…» — напевала Лариса засыпающему Антону — поскольку на хозяйстве в квартире Наты оставалась именно она, укладывать мальчика спать пришлось тоже ей. «Во влипла!» — усмехнулась девушка про себя. — «Совсем как баба стала — то платье надеваю, то колыбельную пою… Только взбрачнуться осталось — и всё, готова почтенная матрона!»

«Спят в пробирках эмбрионы, спят в Египте фараоны, а в уютном Мавзолее Ленин спит, блаженно млея…» — мальчик уже спал, и Лариса, не закончив колыбельную, тихо вышла на кухню.