Под чертой (сборник)

Бершидский пишет, что любая добровольная эмиграция сегодня – это фикция и поза, потому что единственный товар, которым россияне могут миру предложить, – это «мы и Россия». «Даже если Кашин перестанет снимать жилье в Москве, а снимет в Женеве, – пишет Бершидский, – он никуда отсюда не денется. По той простой причине, что швейцарским сайтам не нужны его колонки, а швейцарским журналам – его интервью. По крайней мере, в таком количестве, чтобы Кашин мог снимать квартиру».

Лурье же говорит об эмиграции словами, привычными скорее ура-патриотам («средний эмигрант первые лет десять чувствует себя как таджик в сегодняшнем Петербурге»), жестко проходится по эмигрантской среде («вас объединяют не общие ценности и установки, а то, что вы жертвы одних и тех же обстоятельств») и уж совсем жестко – по идее эмиграции ради детей. Потому что дети в эмиграции становятся иностранцами куда быстрее родителей, и родители, их спасая, их теряют.

И я читал эти тексты в легком шоке. Не потому, что был несогласен. А по причине российской идейной бинарности, когда бьешь либо ты – либо бьют тебя. Бинарность предполагает, что, проходясь по эмигрантам, ты тем самым солидаризируешься с теми, с кем стыдно рядом стоять.

И вот это противоречие мне покоя не давало. Потому что я, знаете ли, не от чего не зарекаюсь.

А потом как-то прояснилось. Почему мы так много говорим об отъезде? Если отбросить очевидные «потому что достало» и «в знак протеста», то окажется, просто потому, что одной реальности, одного мироустройства мало. И в этом смысле жизнь в другой стране – это дополнительная жизнь, которая правда важна и нужна. Просто отъезд сам по себе мало что дает. Глупо эмигрировать в Лондон без языка: не потому, что «там нас никто не ждет» (можно подумать, что здесь ждут!), а потому, что опыт сузится до опыта продавца или штукатура. А вот эмигрировать в иностранный язык или в иностранные источники – очень даже имеет смысл. Это ведь идиотизм – кричать «достало-все-пора-валить», но при этом кликать мышкой по одному и тому же набору русских сайтов, игнорируя иностранные.

Есть и другие варианты эмиграции в смысле цивилизационного проникновения. Можно не только возмущаться, но и изучать предмет своего возмущения. Причем деньги на эти цели вполне можно найти. В мире существует целая система fellowships и scholarships – грантов, стипендий, в том числе зарезервированных за гражданами СНГ. Пугает, не знаю, наступление религиозных мракобесов? Можно, конечно, свалить. Но разумнее – свалить на фелоушип в Гарвард, где методика, и опыт, и деньги на изучение этого вопроса. И если за американские деньги нужно еще биться, то уже с немецкими деньгами куда проще. Я устал отвечать про просьбы типа: «Нет у тебя провинциального журналиста с немецким языком – поехать на полгода в Германию? Оплачивают все расходы и дают стипендию?»

Увы, нет. Хотя полно таких, кто сидит, в Челябинске и Чите, тоскует, ругает местную власть и власть вообще.

Да, власть наша дурна, косна, малообразованна и малолегитимна. Да, выбирая между Читой и Челябинском, я предпочел бы Париж, потому что в Париже ощущать себя европейцем много проще.

Но все же сегодня парижанином в Чите или Москве ощущать себя много проще, чем в предыдущую эпоху. Поэтому, видимо, я пока еще здесь.

2013

69. Большак и пайка// О первом собрании сочинений писателя и преступника Юлия Дубова

(Опубликовано в «Огоньке» http://kommersant.ru/doc/2319865)

Выход четырехтомника бизнесмена, писателя и преступника Юлия Дубова (преступник он на основании решения Красногорского суда) является не столько примечательным событием, сколько примечанием к примечательным событиям.

С Дубовым у меня связан один случай – и тоже весьма примечательный.

Даже замечательный.

В 2002-м я вел на «Маяке-24» программу «Телефонное право», в которую как-то раз пригласил именно Дубова – поговорить по теме «Разрушает ли карьера дружбу и мешает ли дружба карьере». Кому, как не автору «Большой пайки», романа, описывающего центробежную силу власти и денег, расшвыривающую и убивающую бывших друзей, быть по этой теме экспертом?

Вскоре я ушел в отпуск, и программу повторно поставили в эфир, выбрав донельзя удачный день.

«Генеральная прокуратура, – сказал в этот день ведущий выпуска новостей, – объявила в розыск вице-президента компании «ЛогоВАЗ» Юлия Дубова. Вместе с Борисом Березовским он обвиняется в мошенничестве и крупных хищениях. Это все к новости к этому часу, а сейчас – программа «Телефонное право».» «Здравствуйте! – произнес почти встык мой жизнерадостный голос. – В нашей студии – Юлий Дубов…»