Под чужими знаменами

Зондеркомандо 1005 была организована во Львове по специальному приказу Гиммлера 6 июня 1943 года. К этому времени фашисты, предчувствуя свое поражение, начинают быстро уничтожать следы совершенных ими преступлений. Зондеркомандо 1005 должна была уничтожить все вещественные доказательства фашистских зверств на землях Западной Украины.

Личный состав команды был разделен на восемь групп, или колонн.

В первой группе, или так называемой зухколонне, состояли искатели трупов. Они определяли места захоронения, выкапывали трупы из могил, засыпали и заглаживали опустевшие ямы, а порой сажали на поверхности деревья и траву.

Вторая группа объединяла тягальщиков — шлеппетов. Шлеппеты вытягивали трупы из могил. Они орудовали длинными железными крючьями.

В третьей группе находились носильщики, или трегеры. Они на носилках переносили останки фашистских жертв от могилы к месту будущих костров или к машине.

Здесь трупы поджидала группа составителей. Они тщательно укладывали трупы в штабели формы точной трапеции. В каждой такой трапеции укладывалось от двух до трех тысяч трупов.

Пятая группа состояла из брандмейстера — поджигателя и его помощников. Когда по приказу Шерляка для брандмейстера был сшит особый костюм: длинный, черный халат и шапочка с рожками, его стали называть тейфелем (дьяволом).

Шестая группа, или ашколонне (пепельная колонна), выполняла две различные функции. Одни собирали пепел на месте сгоревших костров и относили его в сторону, где уже сидели с решетами в руках другие ашколонновцы. Они высеивали из человеческого пепла золото. Не сгоревшие кости, после того как золотые крупинки были выбраны, бросались в особую машину — костедробилку, и она перемалывала их в костяную крупу.

После этого седьмая группа, или штрайхколонна (сеятели), рассеивала костяную крупу и легкий серебристый пепел на соседних полях.

Восьмая группа значительную часть времени проводила в бараке. В нее входили люди, работавшие на кухне, и музыканты собственного оркестра команды смерти, которые по приказу Шерляка играли во время сожжения трупов. Среди музыкантов был один заключенный — Манасевич, который однажды узнал в штабеле трупов свою собственную жену, убитую фашистами в Яновском лагере.

Услышав издали в это утро знакомый гудок машины Шерляка, полицейские, вооруженные гранатами и автоматами, широко открыли переплетенные колючей проволокой ворота. Осмотрев все свое хозяйство, Шерляк распорядился уложенный штабель трупов не поджигать, повременить до следующего утра, а сегодня на вечер подобрать двадцать самых крепких «фигур» для почтой работы. «Фигурами» гитлеровцы называли заключенных, состоящих в тотенкомандо. К полудню Шерляк уехал. Но точно в восемь вечера в команду прибыли три грузовые и одна легковая машина — синий лимузин, в котором сидел Шерляк. Грузовые машины (среди них была большая закрытая машина с холодильной установкой) за ограду охрана не пустила. Ближе всех к ограде остановилась закрытая автомашина. В нее заключенные положили крючья, носилки, лопаты и грабли. Пересчитав все двадцать «фигур», полицейские наглухо закрыли их в этой же машине. Впереди, показывая дорогу, ехал синий лимузин. В нем, кроме Шерляка, сидел и его заместитель Раух и гестаповец Прайс. Машина-холодильник помчалась за лимузином, за ними — грузовик с охраной из сорока полицейских и в хвосте — машина с прожекторами.

Эта небольшая автоколонна из четырех машин проехала пустынными окраинными улицами в южный район Львова и остановилась на холмистой, незастроенной площадке, расположенной между Кадетской и Вулецкой улицами. Дальше проехать было нельзя, и «фигуры», вышедшие из холодильника, вынуждены были довольно далеко тащить на руках прожекторы и инструмент.

Полицейские, держа наперевес взведенные автоматы, не спускали глаз с заключенных и несколько раз их пересчитывали, пока те устанавливали прожекторы по углам длинной, вспаханной полоски земли на склонах пустынных Вулецких холмов, сбегающих от Стрыйсхого парка к Вулецкой улице.

Шерляк подал команду шоферу; громче заурчал мотор, и четыре синеватых ослепительных глаза прожекторов осветили огород, по-видимому совсем недавно освобожденный от кочанов капусты.

Люди из зухколонны, выстроившись прямоугольником десять метров длины, два — ширины, сразу же стали делать шихтпробу (разведку). Но лопаты, углубляясь, выбрасывали только землю, и лишь в одном месте были обнаружены кирпичи, должно быть остатки какого-то давно снесенного строения. Расхаживая вдоль огорода по узенькой тропинке, Шерляк нервничал. Он не любил, когда искатели копались слишком долго, задерживая всех остальных. Он покрикивал на согнувшихся людей, не выпуская изо рта сигаретки, и после каждого его жесткого, властного окрика люди припадали к заступам и наваливались всеми телами на их рукоятки так, будто сами хотели уйти под землю.