Под чужой личиной (СИ)

- Из Рогатины, Великая, это в Ромерии. Она обладала магическими способностями и покинула Озерный край несколько веков назад, но я не теряла с ней связи. А две трети луны назад... – журчащий голос сорвался, как поток с водопада и утонул в наступившей тишине. Я молчала, не в силах признаться. Откуда мне было знать, что Безликая осерчает и убьет целую реку, а не только один ее рукав, за который я и боролась. А, может, эта Лиан и была Духом Стихии, охраняющим Врата? Или потомком, раз я разобрала каплю Великой крови.

- Я... мне жаль, – наконец, выдохнула я. Горячечный румянец бросился в щеки и я поспешила отвернуться. Сколько людей могло быть в реке посреди лета? Сколько невинных жизней я загубила желанием легкой переправы? Простят ли меня Великие за дерзость, нанесенную их, Стихий, детям? Все мы их порождения, в большей или меньшей степени. Маги, так и вовсе кровная родня. А кто, кроме Великих, мог наградить (за какие это заслуги, позвольте узнать?) род человеческий нечеловеческим могуществом? Только Вселенская Тьма, но магия смерти не единственная, которую в силах использовать колдуны. А они-то сами ведают, кому молиться за щедрый дар Истинных богов? Врят ли.

- Не кори себя, Великая, – русалка ободряюще взмахнула хвостом, ссыпая на меня переливчатые брызги озерной, но в тоже время кристально чистой, воды. Я чуть улыбнулась. Откуда ей знать о моих терзаниях? – Это не твоя вина. Ты найдешь виноватого, я верю в тебя. И буду молить Небеса на их благосклонность. Они обязаны вернуть тебе все, что ты потеряла. Ты этого достойна.

Я непонимающе посмотрела на хозяйку озера, но та лишь таинственно сверкнула черными очами. И верь после этого байкам, что водные жители начисто лишены ментального сходства с сухопутными. Она же в моих мыслях, как у себя дома. Или и среди русалок есть видящие?

Русалка отрицательно мотнула головой, отчего “тина” облепила ее узкое лицо, сделав похожей на давно утопшую эльфийку – острые ужи заменял тонкий обруч, у висков загибающийся вперед, как и кончики главного (с точки зрения людей) эльфийского достоинства.

- Ты его найдешь, – уверила меня “усопшая”. – Только не верь словам. Сердце подскажет. Оно у тебя горячее. Очень горячее. Как огонь. Впрочем, сама все узнаешь. Когда придет время...

И нахально скрылась в пучине вод, махнув на прощанье хвостом. И как мне выбираться с искусственно выстроенного острова, когда до берега саженей двадцать, не меньше? Вода-то совсем не по-летнему прохладная!

Я решила оставить плаванье на потом, вольготно растянувшись во весь рост на камне и закрывая слипающиеся от усталости и обосновавшейся в груди боли глаза...

Я сидела на высоком, но крайне неудобном троне, оглаживая эфес уютно устроившегося в складках моего наряда меча. Лезвие пылало предупредительным пламенем. У нас гости? Как мило. Я как раз при параде.

- Госпожа, они приближаются, – прошелестел мой телохранитель, горестно смежив веки. Он так и не согласился с моим решением пустить все на самотек. Человек, что с него возьмешь? Не понимает, что для меня это просто игры. С Судьбой. Моей. Настоящей. Разве он не видит, что я не могу притворяться и прятаться под масками, которые мне услужливо подкидывает жизнь? Не спорю, они приятны и необременительны, но я хочу быть собой. Вот только местные жители слегка противятся проявлениям моей истинной натуры. Ну и Тьма с ними. А со мной – Двуликая, и мне ничего не страшно.

Тяжелые, окованные потемневшим от времени серебром створки бросились в разные стороны, впустив закружившиеся в бешеном танце сухие листья и показав на мгновенье алеющую кромку неба над остроконечными еловыми макушками. Иссохший лист приземлился у моих ног, навеяв неясную тоску. А я и не заметила, как наступила осень. Время летит. Только я ему не подвластна.

Я перевела отрешенный взгляд с протертого гранитного постамента, соизволив осмотреть новоприбывших. Шестеро. Бравые воины. Правда, один еще непозволительно молод для продумывания конструктивных решений, но не мне же решать, кто достоин пойти на охоту.

- Приветствуй путников, хозяйка, – сереброволосый маг склонил голову в почтительном жесте, но от меня не ускользнула ирония его мягкого голоса. Будто вывести из себя хочет. А не получится, не на ту нарвался.

Я выдержала его прямой взгляд и не шелохнулась. Говорить приветственные речи мне было не в охотку.

- Падай ниц, паршивая оборотниха! – вспылил примеченный мной мальчишка. Не удержался, как я и предполагала. И что они сосунков берут с собой на задания? Или у магов от учеников некуда деваться, вот они и нашли способ отсеивать особо нерадивых? Что ж, тем лучше. Для меня.

- Ты смеешь запугивать меня, щенок? – Я высокомерно вздернула подбородок, откидываясь на спинку каменного трона. Золотой я себе позволить пока не могу, а серебряный мне не по должности. Где это видано, чтобы оборотень не убоялся серебра? Развеивать с трудом созданную легенду по крайней мере глупо – кто знает, чем тогда на меня промышлять вздумают? Вдруг найдут слабые места, ускользнувшие от меня самой?