Здорово, легче лёгкого, просто заснуть, ага… Впрочем, это как раз сейчас запросто — веки смыкались. Но я совершила над собой усилие и сделала несколько важных заметок на полях блокнота.
Насколько я поняла, внезапное перемещение в ближайшее время мне не грозит — в Книге была точная информация, что организм и его поле восстанавливается за 236 дней плюс количество полных лет и еще несколько плюс-минус значений. А потом перемещение могло произойти в любое время — и через минуту, и через год. Если не поставить от этого защиту.
В сноске было указано, что список защит находился в примечаниях. Я пролистала вторую книгу, но примечаний не нашла. Всё, сил не осталось — просмотрю завтра внимательно и найду. Тогда одной проблемой будет меньше.
Я отложила тетради и выключила ночник. Закрыв глаза, я представила лицо Джастина: он смотрел на меня печально и укоризненно.
Когда я открыла глаза, в окно билось солнце яркими лучами. За моим окном росла груша, она отбрасывала резкую изломанную тень, а поскольку сегодня по-видимому было ветрено, тени и солнечные пятна метались по комнате.
Вспомнила, как во сне разговаривала с Джастином, попыталась вспомнить каждое слово.
«Я буду ждать тебя сколько придётся. Всю мою жизнь. Только вернись…»
Я раз за разом повторяла про себя эту фразу, сказанную его голосом, внутри меня всё вибрировало, словно отзывались на его голос струны моей души. Взяла бы Лису и вернулась бы хоть сейчас! Но не смотря на то, что я сидела над Книгами ночи напролёт — информация мне не открывалась. Я начинала отчаиваться.
В эту минуту в комнату вбежала Лиса в пижамке с бегемотиками, волоча за собой Трюфеля, с которым теперь не расставалась. Видимо, она только что проснулась:
— Мамочка! Ты спишь?
— Если бы не спала, то проснулась бы, — усмехнулась я и подняла одеяло, чтобы Лиса могла залезть ко мне.
Она поёрзала, устраиваясь сама и устраивая как следует своего монстра, который был примерно с нее размером. А потом подставила мне прохладную мордашку для утренних поцелуев.
Мы еще немного повалялись, делясь друг с другом важными утренними новостями и снами.
— Мамочка, помнишь ты рассказывала про Дилли-дил?
Я смотрела на Лису, поглаживая её кудряшки:
— Конечно, малышка, я помню. Когда мы ездили в парк.
— А мы с ней играли! Она очень весёлая и хорошая, мы обязательно поиграем с ней ещё.
Моя впечатлительная дочь. Конечно, я не удивилась, что ей приснилась Дилли.
Я предложила нам, двум лентяйкам, подниматься, умываться и спускаться завтракать, из кухни доносились запахи. Неутомимая пчелка-Мария уже хлопотала там.
Лиса побежала к себе, а я принялась наводить порядок и вдруг села на кровати, внезапно ослабев.
Я н и к о г д а не называла Дилли при Лисе «Дилли-Дил». Говорила Дилли или Долорес. Откуда Лиса могла знать это прозвище?