Читаем Под гипнозом полностью

Улыбка появилась на её лице. В голубом свете лампы она вновь превратилась в ребенка. — На счёт пять вы проснетесь расслабленной и будете прекрасно себя чувствовать, гораздо лучше, чем до этого. И вы не будете помнить ничего из своего путешествия в прошлое. Запомните, когда я досчитаю до пяти, вы проснетесь не помня, что происходило во время сеанса гипноза.

Я сделал паузу, чтобы она поняла и снова заговорил:

— Один… Вы возвращаетесь в свое тело… Два… Ощущения возвращаются… Три… Чувствуете, что полностью возвращаетесь… Четыре… Вы чувствуете себя пробужденной, счастливой и бодрой… Пять.

Она открыла огромные глаза и посмотрела прямо на меня, и я почувствовал электрический ток, пробежавший сквозь меня. Несколько бесконечных секунд мы молча смотрели друг на друга. Я не мог оторвать от нее глаз. В моих ушах загудело. И вдруг я опомнился и отвел свой взгляд в сторону.

— Как вам наш первый сеанс? — спросил я, вставая и касаясь выключателя света. Резкий жёлтый свет заполнил маленькую комнату. В пространстве больше не было ни интимности, ни острого сексуального напряжения.

Она моргнула от резкого света и облизнула нижнюю губу.

— Думаю, что это не сработало. Мне кажется, что я задремала, — сказала она медленно. Когда её глаза привыкли к свету, она посмотрела на меня испытующим, озадаченным взглядом. Я мгновенно понял, что беспокоило её. Клиентки всегда западали на меня. Это было естественно для пациента, перепутавшего чувство благодарности с любовью. То, что удерживало их, было полным отчуждением с моей стороны. Но глядя ей в глаза, я позволил увидеть, что она повлияла на меня. Что-то проскочило между нами. Я должен соблюдать дистанцию. Если я хочу помочь ей, мне придётся установить рамки, либо я совершенно всё испорчу.

— Важно то, какие ваши ощущения после первого сеанса. Как вы себя чувствуете? — мой голос звучал профессионально, с заботой о клиенте.

— Я чувствую себя прекрасно. Гораздо лучше, чем раньше, на самом деле, — согласилась она, след замешательства и возбуждения промелькнул в её глазах.

— Хорошо, — сказал я решительно и двинулся к двери. — Когда почувствуете, что вам это необходимо, приходите ко мне снова.

Я сел за стол и притворился, что делаю пометки в своём блокноте. На самом деле я записывал бессмыслицу. Когда клиент был рядом, я никогда ничего не писал. Особенно, когда у меня имелась запись всего сеанса.

Она вышла и села напротив меня. — Скажите мне правду. Это был провал, не так ли? — спросила она.

Я посмотрел на неё. — Вовсе нет. Это было то, чего я ожидал. Я закладывал основу. Мы ещё не заглядывали в прошлое. Мы будем это делать в следующий раз. Важно то, как на вас это действует.

— Действует, великолепно, — сказала она медленно.

— Значит, сеанс прошел успешно, — сказал я и вежливо улыбнулся. Неловкость тонкой нитью протянулась между нами. — Это будет окончанием нашего первого сеанса, — сказал я и, встав, пошел к двери. Это должно быть выглядело странным, но просто, я хотел, чтобы все поскорее закончилось.

Она последовала за мной на выход.

— Разрешите подать ваше пальто, — сказала Берилл, вскочив со своего места. Она вернулась, держа в руках длинное чёрное пальто из шелка и кашемира — о чем гласила надпись на бирке.

— Благодарю вас, — руки леди Оливии проскользнули в рукава пальто.

— Ну, желаю вам доброй ночи, — сказал я.

— Доброй ночи и вам, доктор Кейн, — ответила она мягко.

Я кивнул и, развернувшись, пошел обратно в свой кабинет.

Я закрыл за собой дверь и на секунду замер, прислонившись к ней. Блять! Какого черта со мной происходит? Почему я так подвержен её влиянию? Подойдя к ящику стола и взяв из него бутылку, я налил себе большую порцию алкоголя. Поднес стакан к губам. Жидкость полилась в желудок, как бензин, под напором из пистолета.

Блять! Я нуждался в этом.

<p>Глава 5</p>Марлоу

Берилл постучала и открыла дверь. Её глаза ярко блестели. Очевидно, она надеялась, что я расскажу ей маленькие грязные сплетни.

— Даже и не думай! — сказал ей, прежде, чем она собралась войти.

— Она красивая, правда, правда? — сказала она, входя и усаживаясь в углу моего стола.

Я вздохнул. — Да.

— У вас все получилось? — попробовала она снова.

— Берилл! — сказал я Пуаро.

Она сложила руки на груди. — Это же я, Берилл. Я не собираюсь бежать и продавать эту историю таблоидам.

— Нет, — сказал я твердо.

— Тебе и не нужно ничего говорить. Просто кивай или качай головой.

Я тупо уставился на неё.

— Ну и ладно. Как хотите, — нахмурившись она выплыла из кабинета. Затем снова сунула голову в дверь с извиняющимся видом. — Упс, оказывается, от волнения я забыла упомянуть, что звонила ваша уборщица. Она не смогла прийти сегодня, у неё что-то экстренное. Ей нужно поехать в Брайтон, чтобы увидеться с сестрой. Вернётся завтра.

— Хорошо. Спасибо.

— Ну, тогда я пошла. До завтра.

— Да, до завтра.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии