Под глифом "Бесконечность" (СИ)

— Что у тебя с речью? Ты излечил свой частичный паралич?

— Можно сказать и так. Ты, вероятно слышал о нашем прорыве в фармацевтике?

Галицкий стиснул зубы до боли. Кто теперь не слышал об этом? Разве только ленивый, потому что о новой «инъекции бессмертия» говорят все крупные новостные порталы, обсуждают в соцсетях и разве домашний администратор только не заводит об этом беседу.

— Я знаю, что ты понёс серьёзные убытки, когда твоя тихоокеанская база вышла из строя, — продолжил Линц

— Это твоя работа?

— Нет, что ты. Но как старому другу я готов предложить долю в своём проекте.

Галицкий насторожился. Когда речь шла о деньгах, всё остальное отступало на второй план, даже личная неприязнь.

— Сколько?

— Пятнадцать процентов…

— В обмен на?

— Пресса, твои производственные мощности, само собой.

— Мало, — Галицкий медленно раздвинул губы в улыбке, — слишком мало, Октавиус.

— Ты распылил образцы, — напомнил Линц.

— Если бы ты не прислал своих мясников, ничего бы не было, я бы аккуратно вернул их обратно.

— Не ври себе, Дава, ты не работаешь аккуратно, ты работаешь эффективно.

— Что есть, то есть, — согласился Галицкий, — сорок пять процентов.

— Это много, Дава, где твоя совесть?

— Сорок, и мои фармацевтические лаборатории в твоём распоряжении.

— Тридцать пять, — основное производство останется на Инфинитуме.

— Где? — Галицкий почти рассмеялся.

— Арканум — это прошлое, не будем марать старыми грехами новые проекты. Я переименовал территориальную единицу. Со мной согласились в совете федераций. Теперь это промышленно-научный центр «Инфинитум» с парком развлечений и базой для космических шаттлов.

— Сколько ты хочешь вложить в эту дыру, Октавиус?

— Всё окупится, Дава, вот увидишь!

Галицкий задумался. То, что предлагал Линц, сулило сверхприбыли, даже если на небольшой срок. Надо успеть запрыгнуть на отправляющийся шаттл.

— Хорошо, тридцать пять, — согласился Галицкий, — мои юристы свяжутся с тобой.

— Отлично, Дава! Ты не пожалеешь!

— Надеюсь…

Помолчали.

— По-прежнему живёшь один? Среди своих механических игрушек? — после неловкой паузы спросил Линц.

— Не твоё дело, Октавиус, — Галицкий свернул голограмму, завершив вызов. Значит, Инфинтум. Что ж, символично.

Следовало встать и покормить своё несовершенное тело. Галицкий давно страдал от лишнего веса и проблем с сердцем. Виртуальная реальность позволяла быть кем угодно без вмешательства несовершенных технологий в собственное тело. Когда проводишь большую часть времени в капсуле виртуальной реальности, можно не думать о проблемах здоровья, практически законсервировав себя в том состоянии, что есть.

С трудом выбравшись из капсулы, Галицкий проковылял к передвижному столику с питательными капсулами и застыл от неожиданности. У входной двери стоял человек. Неприятных факторов было несколько. Во-первых, в принципе появление чужака стало сюрпризом. В огромном особняке из живых всегда был только хозяин, всё остальное делали роботы, как и обеспечивали охрану границ. Во-вторых, у человека в руке было вполне реальное, осязаемое оружие. Сколько Галицкий мог судить — пистолет довольно старой модели, но от этого не менее смертоносной. В-третьих, этого человека Галицкий знал, несмотря на изменения во внешности, и считал его мёртвым.

— Кушай- кушай, — согласился человек, кивая на круглый вазон с капсулами, — я это дерьмо до сих пор ненавижу.

— Как вы выбрались? — растерялся Галицкий, давая сигнал системе безопасности, что следует убрать гостя из личной комнаты.

— Твои системы в коме, — небрежно отозвался посетитель, — можешь не стараться.

— Как ты вошёл? Как вы вообще выбрались?

— Первые несколько дней было довольно неприятно, к тому же потом пришлось выжечь всю электронику внутри. Высоковольтный разряд хорошо плавит чипы. Херовое, я тебе скажу, чувство, — гость поднял левую руку, демонстрируя кисть в перчатке, — пришлось поставить бионические протезы.

— Зачем ты здесь? — Галицкий вдруг понял, что совершенно безоружен перед этим человеком.

Если система в коме, а в особняке никого нет, то никто не поможет. Пистолет в расслабленной руке говорил сам за себя — сейчас будут сложные переговоры.

— Последний этап, — вздохнул гость, — все данные уничтожены, следы в сети стёрты. Мир ничего больше не узнает о нас. Остались только несколько кластеров памяти. Их тоже надо зачистить…

Галицкий сглотнул кислую слюну. Зачистить? О чём он говорит? Что за кластеры памяти? Это он о них? О людях?

— Как вы… смогли?

— Ты сам сжёг все данные Линца, забыл? — усмехнулся гость, — а он в отместку стёр твои. Идеальные враги…

— Хочешь сказать, это был твой план? — криво усмехнулся Галицкий, стараясь сохранить остатки самообладания. Есть козырь, но его надо использовать в крайнем случае.

— Мой? — посетитель почти рассмеялся, — меня не программировали думать, меня запрограммировали подчиняться.

Пистолет поднялся, и чёрная точка ствола заслонила собой полмира.

— Она? Это был её план? С самого начала? — быстро затараторил Галицкий, стараясь успеть сказать важное.

— Как-то так, да… Мозги у неё что надо, а с виду не скажешь, да?