Под грифом «Любой ценой»

– Тихо! – взмолился Хакута.

– Сели все! – потребовал Абесалом.

– Что это течет? – удивленно протянул Бахва.

– Вино? – спросил кто-то.

– Еще хоть кто-то пикнет, убью, – прошипел Абесалом, и в его руке вспыхнул фонарик.

Лаша зажмурился от лучика, направленного прямо ему в лицо.

– Так я и знал, – торжественно проговорил Абесалом. – Чучело, ты уже всем надоел.

– Я не виноват, – стал оправдываться Лаша. – Она вывалилась на меня, я встал.

Пользуясь моментом, он посмотрел под ноги. На полу лежали осколки стекла, и перекатывалось казавшееся черным вино.

– Сядь быстро! – рассвирепел Абесалом.

– Сейчас! – Лаша стал торопливо отгребать ногой осколки к коробкам.

– Ты не понял? – неожиданно взвился Савле. В тот же миг Лаше показалось, что фонарь вспыхнул в тысячу раз ярче. От удара кулаком в лицо он отлетел на стенку и ударился затылком. Как назло, машина притормозила, Лаша поскользнулся и с размаха уселся прямо на осколки.

– У-уу! – забыв обо всем на свете, взвыл он.

Оставшийся стоять на ногах Савле вышел из себя. Он подтянул к животу колено и несколько раз ударил подошвой ботинка Лашу по темени…

…Лаша пришел в себя от боли в предплечье левой руки и застонал. Он лежал, прижавшись щекой к мокрому полу. Голова подпрыгивала на каждой кочке. Лаша осторожно ощупал рукой свой зад. Все было мокрым – то ли от крови, то ли от вина. Потом он понял, что порезана еще и щека. Насколько позволяло положение, Лаша стал осторожно выбирать из-под себя осколки, твердо решив, что теперь ему с этими людьми точно не по пути.

Кое-как расчистив под собой место, он попытался представить, сколько они уже едут. До Сухуми – семьдесят километров, значит, уже подъезжают.

Неожиданно машина стала тормозить. Лаша уперся теменем в переднюю стенку будки. Кузов сильно тряхнуло, и они остановились.

«Выехали на обочину», – догадался он, весь превратившись в слух.

Послышались голоса. Непонятно было, о чем говорили люди. Хлопнула дверца машины. Через некоторое время послышалась возня, и двери распахнулись. На улице было уже темно.

– Вино, орехи…

Лаша понял, что их остановила милиция. От страха заныл живот.

– Давай пару бутылок и езжай себе на здоровье, – раздался голос.

Снова послышалась возня, и в кузов забрался Гочия.

– Почему так пахнет? – спросил снизу все тот же голос.

– Бутылка разбилась, – пояснил Гочия и спрыгнул. Двери закрылись. Через пару минут машина вновь тронулась. Теперь ехали медленнее. Несколько раз повернули. Лаша понял, они уже едут через Сухуми. Он осторожно сел на корточки и вжался в угол, чтобы не задевать Савле.

Опять остановились.

– Наверное, приехали? – предположил Хакута.

– Тсс! – зашипел кто-то.

Двери с грохотом распахнулись. Лаша напрягся. Ударивший в потолок свет фонаря заставил сжаться в комок.

– Убрата свадьба, давай ящик.

– Передай брату от меня привет! – попросил неизвестного вымогателя Гочия, забираясь в машину.

– Он же тебя совсем не знает, – ответили ему снизу.

– Не знает, – согласился Гочия, вытаскивая одну из коробок. – Но сколько он моего вина выпил?

– Разве оно твое? – насмешливо спросил еще кто-то. – Вы покупаете его по дешевке в Грузии, а продаете за бешеные деньги в России.

– Какие там деньги? – возмутился Гочия, направляясь к краю кузова. – С трудом бензин окупается и взятка пограничникам.

– Русские тоже берут? – поинтересовался мужчина, который говорил про свадьбу.

– Нет, – цокнул языком Гочия и спрыгнул. – Только наши…

Джин едва коснулся кнопки звонка, как калитка открылась и перед ними возник Тэваз.

– Здравствуй, – поприветствовал хозяина Джин и переглянулся с Шаманом. – Ты будто знал, что мы придем.

– Хотел к соседу зайти…

– Так мы подождем.

– Это можно отложить. – Тэваз выглянул, как и в первый раз, на дорогу и пропустил их во двор. – Проходите.

Под навесом летней столовой за одним из столиков сидела молодая пара и малолетний ребенок.

– У тебя гости? – обернулся на Тэваза Джин.

– Сезон начинается. Постепенно начинают люди приезжать. – Тэваз показал на вход в дом.

Было ясно, он не хочет говорить в присутствии посторонних.

Разговор продолжили в просторной гостиной.

– Я выполнил вашу просьбу, – разливая по чашкам чай, заговорил Тэваз. – Все готово. – Он поставил чайник и выжидающе посмотрел на Джина: – Вы готовы сейчас рассчитаться?

– Конечно, – подтвердил Джин. – Только сначала хотелось бы взглянуть.

– Хорошо, – кивнул Тэваз, поднялся и вышел. Вскоре появился с паспортами в руках. Всего четыре. На каждого по два – грузинский и абхазский.

Джин вытер о штаны руки, бережно взял пахнущую типографской краской книжицу и открыл. Шаман тоже пролистал документы и положил их на край стола.

– Ну, как? – следя за реакцией Джина, спросил Тэваз.

– Пойдет, – сдержанно ответил Джин. – Сколько?

– Я же говорил.

– Тэваз. – Джин сунул свои документы в карман куртки. – У нас возникли небольшие проблемы. Совсем маленькой суммы не хватает. Уступишь двести долларов?

– Для Абхазии это целое состояние! – Тэваз в недоумении откинулся на спинку кресла и развел руками.

– Мы понимаем…